Твой парень-Мой кошмар (СИ)

Нас уже встречали. Сула вместе с Ником. Тот помахал нам перебинтованной рукой.

— У нас двойное свидание? — шепотом спросила теперь уже моя девушка.

— У нас круче. Квест. О, привет, ребятки. Сула, Ник, Это Ника.

Ребята поприветсвовали друг друга.

Честно, на этой локации я был впервые, поэтому не мог предположить, понравится Нике или нет. Но еще больше я переживал что Сула плохо шла на контакт. В основном шутил Никита.

— Да, Алекс у нас любит погорячее, — намекал он на цвет волос моей подруги. — А я вот тащусь по всему экзотическому. Мы засмеялись, а Урсула показала опущенный палец. Никиту это смутило. Странные у них знаки.

Но после того, как появилась голограмма маньяка, девочек было не расцепить. Поиск ключей, артефактов, даже обращались они больше друг к другу. Мы с Ником заскучали. Я тупил, Никита прикалывался.

В одной из комнат нужно было отключить расплавляющую стену. Девочки искали код, Никита же решил проверить как эта штука работает.

Перебинтованной рукой прикоснулся к надвигающейся сетке.

— Осторожнее, — предупредил страшный голос из колонок.

С моего расстояния было похоже, что рука Никиты и правда плавится и кусками отваливается с кости.

— Фу, — я брезгливо поежился, а Ник заржал.

— Круто. Надо себе на входную дверь такую поставить.

Нику не особо пугала кровь, имитация живых трупов в ванной. Зато от живых пауков визжали обе.

Раздражало, когда мигал свет. Мы оставались в полной темноте, а потом неожиданно из угла начинали выползать изуродованные тела и приведения. Один раз пришлось остановить игру, напомнить себе что это всего лишь голография. И продолжить.

Мы открыли последнюю дверь, ведущую к выходу. Позади нас послышался грохот. На нас бежал мужик, волоча по полу какую-то хреновину, похожую на отбойный молоток. Слишком яркая картинка, реалистичная. Мы заорали, протискиваясь в дверной проем и захлопнули дверь. В окошечке показалась зловещая морда.

— Твою ж мать, — выдохнула Ника.

— Кто-то навалил? — поинтересовалась Сула, принюхиваясь к Никите.

Мы засмеялись и обнялись. Получили сертификат, сделали пару фоток с живым актером, голограмма которого была в конце.

В коридоре столкнулись со следующей группой.

— Как там?

— Совсем страшно?

— Мне уже плохо. Дайте пакет. — Произнес парнишка, глядя на наши халаты, перепачканные бутафорской кровью и ошметками склизкой фигни.

Глава 27

— Блин, Ника. Мы проспали.

Сашка потрепал меня за плечо.

Сегодня мы заснули вместе. Без какого-либо второго смысла. Просто уснули, перешептываясь, хотя слушать в пустой квартире нас некому.

Я положила голову ему на руку, прижав свои ладони к его груди. Не для того чтобы держать на расстоянии. Мне нравился ритм его сердца, пробивающийся под кожей.

Я подняла на него глаза. Наши губы соприкоснулись. Осторожно. Не торопясь. Влажное дыхание щекотало кожу щек и шеи, как крылья бабочек в животе.

Саша поднял руку, я просунула свои пальцы между его. Казалось, что между нами искрит. Подсунь лампочку и она начнет мигать.

— Саш, а какого это, остаться одному. Я имею ввиду..-Снимать пластарь с царапин кажется плевым делом, гораздо труднее отковырнуть корочки на ранах, чтобы они вновь не закровоточили.

— Тссс, — приложил он палец к моим губам. Видела как его кадык дернулся, гулькнуло что-то в его груди. Он прокашлялся, стараясь на меня не смотреть. — Это тот жизненный опыт, который не передашь на словах. Каждый переживет по своему. Это десяток, сотня, тысяча эмоций в один раз. Ты летишь, летишь, жизни радуешься. А потом крылья твои исчезают, остались только по одному перышку в каждой руке. Как напоминание. И ты падаешь. Обреченно. Воздуха не хватает. Ты глотаешь его с лихвой, но его как бы и нет. Внизу холодная тьма. Падаешь в темный густой лес, царапаясь о ветки, ударяясь о сухие стволы и плашмя мордой в землю. Не кости в тебе, а месиво. Вставать не хочется. А не встанешь, тебя звери растаскают. ДА тебе собственно и плевать на это. А может с тебя содрали кожу. Ты самый беззащитный. И каждый хочет подойти и помочь своей поддержкой. Только дуя на раны, они пытались погладить, что противно, неприятно. Больно. Очень больно. — Сашка подавил нервный смешок. Голос его стал тише. — Я тогда думал что это и свобода и страх. Я не делал дурного не потому что знал, что они не одобрили бы. Я боялся. Их вроде нет. Не стало. Но я чувствовал, как папа стоял рядом, с выражением лица "Попробуй, сделай. Я тебе потом устрою".

Саша, милый мой Саша. Мне так хотелось в тот момент разреветься, Ведь не так много прошло, но для него время течет по другим ритмам. Повседневная жизнь летит, пока он занят музыкой, или своим бегством за мной по пятам. А один? Как же он один.

Парень словно поймал мои мысли, нахмурился.

Не хотелось его расстраивать своими жалостливыми слезами.

— А Ба?

— БА у меня молодец. Хотя с ней тяжело воевать.

— Зачем с ней воевать? Она же у тебя одна осталась, насколько я понимаю.