Твой шанс

    Удивляюсь, как позволила себя уговорить. Ломалась, спорила, а итог один. Стою в аэропорту с чемоданами и сдерживаю слёзы, пока Стас даёт указания о моих дальнейших действиях.

- Славка тебя встретит и поселит. Его фотку скинул тебе на телефон. Прилетишь, сразу звони мне. И ещё… Славка, тот ещё кобель. Не ведись на его комплементы и заигрывания, а то жопу надеру.

    На всё киваю, хотя половина проходит мимо меня, не откладываясь и не впечатываясь в память. Низ живота скручивает в болезненных спазмах, а в груди растёт и распирает гнетущая тоска. Мне плохо только от предстоящего расставания, и страшно подумать, что будет, когда между нами протянется расстояние в две с половиной тысячи километров.

- Мыша, ну чего глаза на мокром месте? – смягчается голос Стаса, и загребущие руки притягивают к себе. – Я постараюсь быстрее закончить с делами и прилететь к тебе. Потерпи немного, и мы больше никогда не расстанемся.

    Он гладит меня по спине, целует в макушку, а для меня его нежность становится спусковым крючком. Поток слёз вырывается наружу, стекая по щекам и впитываясь в его рубашку. Как же больно в груди, что аж сводит челюсть.

- Я буду тебя ждать, - скулю, заикаясь, в подмышку и цепляюсь за ткань рубашки, оттягивая её. – Только приезжай быстрее.

    Мы прощаемся, Стас машет мне рукой, а я жадно впитываю последние мгновения, пытаясь нажраться им на долгое время вперёд. На душе неспокойно, словно вижу его последний раз, и от этого натянутого чувства улетать ещё тяжелее. Скорее всего я надумываю лишнее, и вряд ли мои опасения реальны, но ноги отказываются идти по указателям к терминалу.

    Не помню, как дотаскиваю себя до самолёта, и весь полёт проходит в забытье, но стоит ступить на землю Англии, как Слава, приятель Стаса, берёт меня в оборот. Он ведёт к машине, и мы три часа проводим в дороге. Я успеваю надоесть нытьём Стасу, выслушать от него в сотый раз технику безопасного передвижения по городу и раз десять услышать про жопу, по которой плачет ремень. Позже он прощается, говорит, что любит и обещает позвонить вечером перед тем, как лечь спать.

- Куда ты везёшь меня? – интересуюсь у Славы, разглядывая поля, укрытые покрывалом молочного тумана.

- У меня дом в пригороде Лидса, поживёшь до приезда Стаса там, - улыбается и подмигивает мне. – А если надоест его ждать, только свистни, и я готов.

    Ничего не отвечаю, отворачиваюсь к окну и погружаюсь в чуть хмурые, но завораживающие пейзажи. Они восхищают, навевают грусть и обволакивают лёгкой апатией. Неудивительно, что Бредис освоил удивительный стиль, и его картины, как будто, текут и плачут.

    Деревянный дом, выкрашенный белой краской, смотрится инородно на фоне серого камня, присущего местным постройкам, и в тоже время от него сложно оторвать глаза. Хочется взять в руку кисти, поставить на газон холст и зарисовать блики лучей, тускло падающих на стену из прорех плотных туч.

- Здорово? – в голосе мужчины слышится гордость, будто он сам отстроил это чудо. – Когда увидел, проезжая мимо, сразу позвонил риэлтеру и потребовал снять именно его. Повезло. Владелец в длительной командировке, так что на пару лет он мой. Пойдём, познакомлю тебя с Бочей.

- Почему Боча, - смотрю на длинную селёдку с гладкой, полосатой шкурой и перебираю английские слова, приближённые к имени наглой кошки, обнюхавшей и облизавшей весь мой чемодан.

- Полное имя Бочонок, но в миру просто Боча, - Слава подхватывает мою поклажу и с лёгкостью поднимает по лестнице на второй этаж.

- Но она совсем не похожа на бочку, - теряюсь в логике этого мужчины и тороплюсь за ним.

- Во-первых, Боча кот, а во-вторых, котёнком он был похож на колобка. Круглое тельце перекатывалось на коротких ножках, а пузо вылезало и боков. Кто же знал, что, повзрослев, он станет дохлым, как селёдка, а к имени уже привыкнет.

    Не могу удержаться от смеха, продвигаясь по узкому коридору и застываю, войдя за Славой в выделенную мне комнату. Внизу Бочёнок отвлекал меня от интерьера, но сейчас я вижу его во всей красе. Дом не только снаружи белый, он молочный ещё и внутри. Белёсый дуб на полу, как будто припорошен пеплом, светлые стены, цвета парного молока, белая мебель, выглядящая невесомо и легко. Удивительно, но детали не сливаются, лишь подчёркивая друг друга белизной.

- Нравится? – поворачивается ко мне Слава, разводя руки в стороны. - Здесь окна выходят на восток. Стас сказал, что ты любишь рисовать и для тебя важен свет.

- Все комнаты такие? – не могу удержаться от вопроса, кивнув на предыдущие слова.

- Да. Ты не обратила внимания, но на доме даже есть табличка с надписью «Белый дом». В нём собраны все оттенки светлого, что очень поднимает настроение в сезон дождей. За окном серая срань, а здесь всегда светло, и кажется, что много воздуха в пространстве.

    Слава какое-то время расписывает прелести дома и недостатки соседей, потом шлёпает себя по лбу и вылетает из комнаты, крикнув напоследок о доставке еды через сорок минут. Я сразу стараюсь себя занять раскладыванием вещей по полкам, чтобы как можно дольше не впадать в уныние и тоску.