Твой сладкий поцелуй

– Это самое прекрасное место на земле, – сказал Гарри, пускаясь в длинную дискуссию о садоводстве и ботанике, которая должна была извести всех присутствующих. Ему удалось избежать попыток Марии, завладеть его вниманием, и, отвлекая своим разговором двух джентльменов, Гарри почувствовал уверенность в своей способности говорить и молоть чушь, пока не завершит свой визит.

Графиня улыбалась, довольная, что завладела его вниманием. У Марии теперь не было выбора, как повернуться к другим джентльменам или рисковать прослыть ужасно грубой.

Следующие четверть часа, казалось, длились полдня. К тому моменту, когда внутренние часы Гарри просигналили, что он пробыл здесь уже довольно долго и пора уходить, через высокие окна он увидел, что солнце клонится к закату.

– О, леди Донкастер, леди Мария, я должен откланяться, – заявил Гарри, протягивая руку к трости. – Мне было очень приятно.

Мария едва не подпрыгнула на стуле. Все это время она ждала удобного момента пообщаться с ним, а он собирается уходить, когда она и десяти слов ему не сказала. Мария не могла позволить ему уйти, не убедившись в собственной правоте или ошибке в отношении его настоящей личности.

– Нет-нет, сэр, вы же совсем недавно пришли! – В гостиной стало тихо. Все, за исключением лорда Роута, смотрели на Марию. А тот, казалось, был занят поиском подходящего места на полу для своей трости. – Может быть, вы хотите посмотреть что-нибудь из коллекции моего отца? – Мария старалась говорить спокойно, но сердце тревожно колотилось в груди. Каждая минута его пребывания здесь причиняла ей страдания. Она ждала удобного момента, чтобы предложить ему прогулку в сад, посмотреть галерею, да все, что угодно, чтобы побыть с ним наедине хотя бы мгновение. Она теперь едва замечала присутствие лорда Уиттинга и лорда Картерета.

Лорд Роут медленно повернулся к ней, устремив проницательный взгляд карих глаз поверх своих ужасных очков.

– А что он коллекционирует?

– Ну… Много чего, – выпалила Мария, внезапно забыв, что находится в галерее. Поразительно, как легко ему удавалось сбить ее с толку.

– У моего мужа прекрасная коллекция древнего оружия, – подсказала графиня, едва скрыв недовольство поведением дочери. Мария знала, что ведет себя, как вздорная идиотка, и позже будет объясняться за свое поведение. Но это будет позже. Сейчас он сидел здесь, а мать почти все время его визита потратила на расспросы о растениях и деревьях. Содержательный разговор!

Лорд Роут кивнул косматой седой головой: – Да признаться, я не очень этим интересуюсь… – Может, вы хотите посмотреть сад? – перебила его Мария. – Лавровые деревья, плющ, розы.

– Конечно, это любопытно. – Гарри заерзал на стуле. – Однако…

Он пытался уйти.

– Но вы, по крайней мере, должны увидеть портрет моей бабушки, написанный Рейнольдсом. Я помню, вы говорили, что обожаете его работы, – отчаянно лгала Мария.

На этот раз Гарри, похоже, попался и не знал, что ответить. Он колебался и с сомнением посмотрел на графиню.

– Конечно, сэр, вы должны его увидеть. Прекрасная работа. – Мать снисходительно улыбалась, но Марию это не обмануло. Мать никогда не делала ей замечаний в присутствии посторонних, но Мария знала, что позже она поговорит с ней строго.

– Спасибо, леди Мария, – почти мрачным голосом ответил лорд Роут. – Очень любезно с вашей стороны.

Путь в галерею никогда еще не казался ей таким длинным. Мария тонко улавливала каждый звук, когда его трость касалась пола, каждый его вздох. Он был хорошим актером, и теперь Мария понимала, почему весь Лондон охотно верил в его маскарад. Но зачем ему все это? Неизвестная причина не давала Марии покоя: она должна знать. Казалось, они шли уже целую вечность, когда, наконец, через широкие двустворчатые двери попали в галерею, где висели портреты предков Марии. Девушка тихонько толкнула дверь, и она медленно, но без щелчка, закрылась за их спиной. Она впервые за много часов перевела дыхание, оставшись с ним наедине.

– Где же этот Рейнольдс? – Лорд Роут пристально осмотрелся вокруг, горб на спине стал более заметен. – Его нельзя вешать близко к окну, испортятся краски.

Мария, не в силах промолвить ни слова, указала на портрет.

Громко стуча тростью, лорд Роут шаркающей походкой подошел к портрету, чтобы рассмотреть его вблизи, несколько минут молчал, потом кивнул:

– Превосходная работа. Рейнольдс талантливо передает свет.

– Вот там, в витрине, есть еще несколько его миниатюр, мне кажется. – Мария не знала этого наверняка, но видела, что он собирается уходить. Услышав ее слова, он остановился, словно обуздывая свое желание уйти, и подошел к витрине.

Мария собрала все свое мужество. Вот он, долгожданный момент. Если она не скажет это сейчас, у нее, возможно, больше не будет такого шанса.

– Гарри! – Она произнесла это едва слышно, все еще боясь, что может оказаться не права. – Ты меня больше не хочешь знать?

Лорд Роут продолжал стоять, склонившись над витриной.

– Я думаю, это вы не знаете меня, – ответил он скрипучим голосом.

Мужество почти покинуло Марию. Она нервно облизнула губы и предприняла последнюю попытку.