Твой смертный грех

Поднявшись наверх, я сначала позвонил, прислушиваясь к шуму за дверью, но там было подозрительно тихо. Я снова позвонил и снова прислушался. Опять никого. Может, Равиль ушел на работу, а остальные еще спят? Какой я кретин, даже не подумал о подарках для племянников. Ничего, у меня есть деньги, и я спущусь в магазин напротив, чтобы купить им какие-нибудь сладости. Я открыл дверь и вошел в квартиру…

Потом я долго себя спрашивал, как могло так получиться, что я не сошел с ума? Как мне удалось все это увидеть и не потерять рассудок? Рядом с диваном лежала жена моего брата. Достаточно было на нее посмотреть, чтобы понять, что она мертва. Тело брата я нашел на кухне. Наверное, его пытали, а потом пристрелили. Мама была в спальне. Она пыталась защитить своих внуков, и бандиты убили сначала ее, нанеся ей десять или двенадцать ножевых ранений. Я увидел порезы у нее на ладони; видимо, истекая кровью, она защищала малышей. Бедная мама! Я всегда считал тебя холодным и отрешенным человеком, а ты проявила такой героизм, пытаясь спасти своих маленьких внуков… Обоих мальчиков просто придушили, у извергов не поднялась рука нанести им ножевые ранения. Я медленно обошел квартиру, в которой вырос вместе со своими братьями, где прошли мои самые лучшие детские годы, где мы собирались за большим столом по праздникам и так весело отмечали эти дни, потом вышел на лестничную площадку и сел прямо на ступеньках. Все мои родные и близкие были убиты. Пока я тащился в поезде, кто-то прилетел сюда на самолете и решил таким страшным образом мне отомстить. Я знал, кто это, знал, кто мог вычислить мою семью, даже без телефонных звонков, которые я не делал. Леонид Димаров не простил мне даже не свой испуг и не мою попытку его убить, а мою интуицию, позволившую понять, что он просто подставил Тухвата, а деньги преступного сообщества присвоил себе. Я сидел на лестнице в полном оцепенении несколько часов, которые напрочь стерлись из моей памяти. Затем поднялся и, по-прежнему не закрывая дверей, пошел вниз. Я еще успел услышать крики соседей, когда кто-то из них, заметив открытую дверь, вошел в квартиру. Я уходил дальше, уже точно зная, что именно мне нужно делать.

Глава 13

Они продолжали встречаться в разных местах, чтобы не вызывать подозрений. На этот раз встреча была назначена в отреставрированной гостинице «Украина». Это монументальное сталинское здание было одной из тех высоток, которые украшали Москву, возвышаясь по всему центру.

Ирина позвонила в благотворительный фонд, которым руководила, и назначила встречу в «Украине» на двенадцать часов дня. Там действительно собрались все функционеры их фонда, и она провела с ними встречу, предложив остаться и пообедать. Разумеется, обед был за счет самой Ирины, и все оставшиеся, естественно, согласились. Но сама Ирина, получив необходимое алиби, поднялась наверх, на девятый этаж, где ее уже ждал Роберт Туманов.

Первые мгновения свидания они обычно не разговаривали, начиная целоваться и быстро срывая с себя одежду. Позже они успокаивались, пытаясь прийти в себя после такой бешеной гонки, и каждый раз она сожалела, что не взяла с собой сигареты, но каждый раз вспоминала, что он не курит, и радовалась, что не поддалась соблазну.

– Ты в ресторане нарочно разбила тарелку? – спросил Роберт, вспоминая эпизод в «Ностальжи».

– Конечно, нарочно. Я испугалась за тебя. У этого Бразильца было такое страшное лицо, у него так сверкали глаза, что я не могла спокойно на него смотреть. Он готов был на тебя наброситься.

– Я был не один.

– Он тоже был не один. И я видела, как его люди готовы были сорваться по первому приказу хозяина и открыть огонь в вашу сторону. Даже мужчины, сидевшие за нашим столом, испугались.

– Твой муж тоже?

– Меньше, – чуть подумав, ответила она, – больше испугался Николай Георгиевич. Это Берая, муж моей подруги Киры.

– Я знаю, – ответил Роберт. – А как они прореагировали, когда Бразилец вошел в ресторан?

– Никак. Хотя нет, Берая испугался еще тогда. Он сразу поднялся и поздоровался с этим бандитом, даже сделал полупоклон, прижимая руку к сердцу. А Бразилец и не посмотрел в его сторону, только кивнул, проходя мимо.

– Твой муж тоже поклонился?

– Нет. Он довольно спокойно поздоровался.

– И Бразилец не ответил на его приветствие?

– Ответил, – вспомнила Ирина, – он с ним тоже поздоровался, а потом прошел за свой столик в сопровождении двух своих бандитов. А следом появился ты, и Берая еще назвал тебя странной кличкой – Одиночка или Одинокий, что-то в этом роде.

– Отшельник, – подсказал Роберт.

– Да, верно, Отшельник. Он назвал тебя именно так. Я могу узнать, почему тебя так называют?

– Я провел некоторое время в одиночной камере во французской тюрьме, – пояснил Роберт, – отсюда и такое прозвище.

– И ты такой же преступник, как Бразилец? – спросила она с замиранием сердца.

– Нет, – пошутил он, – я пытаюсь им стать, но пока это очень сложно. Хотя надеюсь, что в конечном итоге мне удастся его обойти.

– У тебя непозволительные шутки. Они могут тебя убить? Я говорю о Бразильце и его людях.