Твои вены – мое жертвоприношение

Рысенок никак не отреагировал на тщетные попытки девушки отвести от себя и своего пристанища угрозу. Выдохнув, вампирша бросила махать пальцами, осторожно вытянула вперед руку и замерла, собираясь с мыслями, чтобы сделать то, что задумала быстро и решительно. Секундную заминку детеныш между тем не воспринял как этакое «затишье пред бурей» и вместо того, чтобы покинуть чужой дом, принюхался к протянутым пальцам, а потом поднырнул под руку и выгнул дугой пушистую спинку, будто бы намекая на то, что Лесли стоит погладить его самой. Затаив дыхание, Лестина прикоснулась к теплому пуху, ощущая, насколько он невероятно мягкий и приятный на ощупь. Котенок поднял мордочку и пронзительно запищал, а вампирша, опасаясь того, что хищные родители этого чада явятся на его зов, стала лихорадочно перебирать в голове возможные пути отступления, стремительно отдернув руку.

Вряд ли отдавая отчет своим собственным действиям, девушка протянула обе ладони к детенышу и приподняла его над землей, заставив его пушистые лапки безвольно обвиснуть. Рысенок продолжал пристально таращиться на нее пронзительными глазами, не моргая и ни на секунду не отводя взгляда.

«Что мне с тобой делать?» – охотница выглянула в лес, понадеявшись на то, что дождь стихает, но тот ровно наоборот лишь набирал силу.

«Нет, слишком жестоко выгонять тебя сейчас… Да и опасно это…» – промелькнула в ее голове мысль, и вампирша, будучи убежденной в том, что животные зачастую оказываются лучше людей и всех других разумных магических созданий, занесла рысенка обратно в свое укрытие, подальше под земляную крышу, куда никогда не добирались ни дождь, ни холодный ветер, что часто разгуливали над этим лесом. – «Может, его родителей прикончили люди в своих корыстных целях? Или они бросили тебя еще давно как самого слабого детеныша из всего маленького выводка, но ты каким-то образом уцелел?»

– Ты уйдешь? – сама не зная, что ожидает получить в ответ, спросила у детеныша девушка; тот просто смотрел на нее внимательным немигающим взглядом. – Или ты хочешь остаться со мной здесь?

Котенок поднялся на пушистые мягкие лапки и неловкой походкой маленького забавного зверька побрел куда-то в темноту, пружинисто подбрасывая в воздух конечности. Однако увидев, что вампирша не следует за ним, остановился и озадаченно пошевелил ушками с кисточками, непропорционально большими относительно пухлой милой мордочки.

– Ты хочешь, чтобы я шла за тобой? – едва слова обрели свой завершенный логически смысл, прозвучав вслух, рысенок, казалось, воспрянул духом: он обрадовано припал на полусогнутые передние лапки, будто бы осчастливленный возникшим, наконец, между ними взаимопониманием, и игриво подпрыгнул, напружинившись, а потом резво побежал обратно в самый темный угол убежища девушки.

«Чего он хочет?» – подумала Лесли, устремляясь за своим новым подопечным, так и не найдя причину, по которой происходящее кажется ей таким правильным. – «Может, он учуял какого-то грызуна?»

Но вместо какой-нибудь непонятной для дикого животного безделушки, которая, – ожидаемо, – могла привлечь бы внимание котенка, пред Лестиной встала пустая земляная стена, какую та определила на ощупь, так как особо густая темнота, всегда царившая здесь, заполонила все незанятое пространство и окружила со всех сторон.

– Что такое? Что ты тут ищешь? – недоуменно произнесла охотница ведь, судя по шуму, рысенок взволнованно бродил вдоль стенки, сосредоточенно принюхиваясь и иногда поскребывая когтями по земле. Внезапно в лицо девушки подул сильный порыв ветра, какого просто технически не могло существовать в тупике.

– Что происходит?!..

Земля задрожала, а стена издала скрип и мягкий стук, обваливаясь глинистыми комьями на пол, разъехавшись на две части и открыв потайной ход… Потайной ход?! В ее, вампирши, укрытии?!

– Что за черт?.. – Лесли замерла, как громом пораженная, глядя на открывшуюся ей небольшую земляную комнату. Медленно сделав два шага, девушка прошла подобие порога и вновь остановилась.

Это было небольшое с виду помещение, внешне выглядевшее почти так же, как и ее основное жилище: неровные пласты почвы, заменяющие пол и стены, вросшие в них переплетенные между собой корни растений и камни. Но, в отличие от привычного домика, эта «комната» была куда более узкой и высокой настолько, что не имеющей даже потолка. Вместо типичного завершения четвертой плоскостью, странный отсек уходил ввысь, и с той высоты лился неяркий постоянный белый свет, достаточно мягкий для глаз, чтобы можно было не щуриться. Посередине пустой комнаты виднелось подножье черной металлической лестницы.