Твой выход, детка! (СИ)

Мы видим, как Ромка подходит к Вадиму и резко разворачивает его к себе лицом. Какое-то время было чувство, что ничего не происходит. Они просто стояли вплотную друг к другу, и их разговор не был никому слышен. Ну, почти никому. Лицо у молодого парнишки за кассой, который не отрывал от них глаз, менялось с каждой секундой.

— Заткнись! — вдруг до нас доносится крик Вадима. — Заткнись на хер!

— Эй, мужики, — окликает их один из будущих молодых отцов. — Языки придержите, тут дети.

Но их уже несло, громкость было на максимуме и дороги они не разбирали.

— Я знаю, что ты трахаешь всех в пределах досягаемости: секретарш, студенток, своих сотрудниц. Еще я знаю, что ты бросил ее, — Вадим зло машет рукой в мою сторону. — Потому что такое ярмо, как ребенок, тебе на хрен не нужен.

— Да что ты обо мне знаешь, урод?! — Ромка надвигается на него всем корпусом.

— Ну, конечно, тебе жуть, как хочется выглядеть приличным человеком, но на самом деле ты то еще говно.

Теперь на них, понятное дело, пялились все без исключения.

— Она была одинока, растеряна, а ты воспользовался этим. И если это твой ребенок, то почему она до сих пор не замужем?! Ты — делал ей предложение?! — Ромка тычет пальцем в Вадима. — Отвечай, тупой ублюдок!

Тот, естественно, откидывает его руку, делая роковую ошибку, и …Ромка — бьет. Вадим отлетает и с грохотом падает на коляски. Мгновенно вскочив на ноги, он с разбегу врезается в Ромку. Они падают, яростно мутузя друг друга. В этот момент подбегают два охранника и растаскивают их.

— Пройдемте, — крепко сжав им локти, они обоих выпроваживают к выходу.

— Вот это жопа… — задумчиво говорит Лилька.

— А тетя сказала плохое слово! — радостно вопит мальчик лет четырех позади нас на весь зал.

— Нет, мой сладкий, — пытается выкрутиться его мать.

— Она сказала «жопа»!

— Жопа — это то же самое, что попа.

— Значит так можно говорить?

— Только не деткам.

— Почему?

— По кочану, — сердито отвечает мать. — Такие правила, Артем. Надо просто запомнить.

Мы медленно идем к выходу и оказываемся на жаркой площади. Я жмурюсь от яркого солнца, не зная куда идти.

— Езжай с ним, — говорит моя подруга, и мы точно знаем, кого она имеет в виду.

***

В полном молчании мы подъезжаем к моему дому и поднимаемся на лифте. Меня слегка потряхивает.

— Нальешь мне ванну? — прошу я.

Он молча кивает.

Я лежу в воде, а Ромка, примостившись на краю ванны, с любовью гладит мою коленку, торчащую из пенной шапки. Мы говорим долго-долго, так, что приходится доливать горячую воду. Говорим ни о чем и обо всем: о ребенке, о прошлом. Я встаю, и он бережно оборачивает меня полотенцем. Дойдя до спальни, я падаю на кровать.

— Ром.

— Что?

— Полежишь со мной?

Ромка отодвигает край простыни и ложится рядом на голый матрас.

— Его здесь не было. Никогда, — тихо говорю я. И дальше в полной безнадеге: — как думаешь, мы сможем зажить прежней жизнью? — голос у меня дрожит.

— Не знаю.

— Или не прежней. Пусть другой. Но хорошей.

— Попробуем, — он вздыхает и кладет свою руку на мой живот. — Моя девочка.

***

Я просыпаюсь, поворачиваю голову и вижу Рому. Так просто, как будто я всю жизнь это видела. Осторожно встаю с постели и иду в туалет. Там писаю, мою руки и умываюсь. Потом смотрю в зеркало и улыбаюсь своему отражению. Оно улыбается в ответ. Возвращаюсь в спальню, Ромка по-прежнему спит. Я смотрю время: всего полседьмого. Иду на кухню и начинаю варить кофе. Слышу из спальни какие-то звуки. Я заглядываю. Яковлев сидит и смотрит на меня, щурясь от света.

— Лен, ты чего вскочила? — спрашивает он. — Еще рано. Иди ко мне.

— Я кофе сделала.

— М-м-м, чую запах.

Я залезаю в халате в постель. Он обнимает меня, и мы еще немного дремлем, укутанные теплом друг друга. Ромка говорит мне что-то в затылок, но я не слышу его.

— Что?

— Я просто подумал: здесь, с тобой, очень спокойно. Мне просто очень хорошо лежать здесь.

Какое-то время я обдумываю это. Потом поворачиваюсь на спину, а Ромка подпирает голову рукой и смотрит на меня сверху вниз.

— Эй, — смеется он. — Я есть хочу. Кормить мужа думаешь?

И на меня накатывает волной радость: вот теперь все начнется.

***

Такси медленно ползло в пробке. Я сидела на заднем сиденье и выбирала в интернете качельки для детской, периодически поднимала взгляд, чтобы удостовериться, что мы проехали еще несколько метров или рассеянно смотрела в окно. Дождь все усиливался; временами я почти ничего не видела. Вдруг случайно краем глаза я выхватила из толпы людей на тротуаре, совсем рядом с машиной, знакомую фигуру. Я прижалась к стеклу, чтобы получше рассмотреть через потоки воды, и вот тут-то до меня дошло, что «знакомая фигура» — это ни кто иной, как Яковлев, который…Что?! О, ужас! идет с той самой! блондинкой. В руках у него пакеты с покупками, а она заботливо держит над ними зонт. Вот он склоняется к ней и что-то говорит — она смеется. Еще мгновение и они скрываются за поворотом …