Твоя...

— Это, да… Это, да… только есть огромное подозрение, будто твоя неуклюжесть несколько нарочита. Знаешь ли, казаться столь бестолковой может лишь очень хитрый человек. Ну, да бог с ним. Скорее всего, я ошибаюсь. Давай лучше о насущном. Никита. Значит, смотри. Сегодня, вот ведь чудо, запланирована прекрасная романтическая прогулка на яхте. Сначала поедем всеми. Потом ход событий следующий. На пути нам попадется необитаемый остров. Поверь, точно попадется. Я уже проверил маршрут, он есть. Проявишь крайнюю степень идиотизма, что, в принципе для тебя естественно, и попросишь его осмотреть. Ник, как истинный джентельмен, отправится с тобой, тем самым тоже проявив крайнюю степень идиотизма, но, насколько хорошо я знаю брата, в данной ситуации ему обязательно захочется показать свои лучший качества супер-мачо. Наличие инвалидного кресла усилило его желание быть настоящим мужчиной стократ. Так вот. Мы вас высадим, вы пойдете изучать остров. Вернее, ты пойдешь, а он поедет. Так что смотри там, следи за ним. Мы же, по роковому стечению обстоятельств, я их точно придумаю, внезапно отчалим. У тебя будет ровнно один день с Никитой наедене. Поняла? Лекарства, уколы и так далее я положу в мини-холодильник, а его, в свою очередь ты прихватишь сразу с собой, якобы желая выпить шампанского на берегу данного чудесного места.

— Господи… — Ольга, недоумевая, покачала головой, — Какой же нелепый план. То есть ты на полном серьезе предлагаешь мне вытащить не совсем здорового человека в какую-то глушь, где нет ни души, провести с ним там день и что? Соблазнить его?

— Малышка. Сейчас без обид, но в твоем случае все мало-мальски разумные планы не сработают. Это во-первых. Во-вторых, ничто не сближает так, как экстримальные, внезапно сложившиеся обстоятельства. Уверяю, к ночи, освещаемые жарким пламенем костра, вы сольетесь в страстных объятиях. Ник, конечно, пострадал в аварии, но усилиями докторов и очень, поверь мне, очень дорогих лекарств, его конечности вполне себе уже активно двигаются. Немного ослаблены, да. Но… Тут уж все зависит от тебя. Малышка.

— Предупреждаю в последний раз. Еще так меня назовешь, я найду самую ядовитую змею, которая живет в этом райском месте, и подложу ее тебе в кровать. Понял?

— Да все, не кипишуй, — Макс примиряюще поднял руки, — Это исключительно ради укрепления партнерских отношений. Не нравится, не вопрос. Насчет действий дальнейших все понятно? Уточнять ничего не надо?

— Понятно.

— Отлично.

Демон встал, наконец, с кровати и направился к двери.

— Тогда готовь свое самое красивое белье. Я пойду сообщу остальным, сколь увлекательное времяпрепровождение нас ждет.

Ольга смотрела на закрывшуюся за мужчиной дверь, с одной стороны, испытывая облегчение, что он ушел, а с другой, удивляясь тому ощущению пустоты, которое вдруг возникло, едва Макс покинул ее спальню. Наверное, дело в той остроте ощущений, которую он вызвает в ней своим присутствием. Точно. Дело в этом. По другому просто не может быть.

Глава 17

Через пару весьма ярких, впечатляющих часов пребывания на яхте, причём слова "яркие" и "впечатляющие" использовать нужно было именно в кавычках, Ольга сделала один очень важный, а главное, неожиданный вывод. Это в кино все выглядит романтично и красиво. В реальности же она, сцепив зубы, проклинала и Демона с его идиотским планом, и себя, что пошла на поводу, согласилась на подобную авантюру, и даже Ника, который выглядел отвратительно бодро, пожалуй, счастливо, хотя вот уж он точно ни в чем не был виноват.

Девушка испытывала огромное желание либо лечь, дабы благополучно скончаться и избавить себя от столь сомнительного счастья, либо прыгнуть за борт, чтоб к великому удовольствию Макса, подтвердить подозрение этого хама о наличии у неё стремления к суициду, и утопиться к чёртовой матери. Оказалось, у Ольги морская болезнь вкупе с категоричным неприятием отсутствия под ногами почвы. О романтике в данном случае не думалось совсем. Какая может быть романтика, если того и гляди скрутит от приступа совсем не романтического характера. Хоть бы не опозориться на глазах мужчины мечты. А вероятность эта была очень высока. Зелёный цвет лица девушки мог поспорить со свежей весенней листвой. Причём, последняя стыдливо бы признала поражение.

В голове прочно и намертво укоренилась лишь одна мысль, вернее, две. Первая — больше никогда, ни под каким предлогом она не ступит на борт того, что плывёт. Учитывая отторжение самолётов, в котором она тоже убедилась на практике, круг доступных транспортных средств стремительно сужался. Вторая — где же этот трижды проклятый остров, эта колыбель для рождения чистой любви. Девушка от всей души желала только одного — устойчивой суши. Совершенно все равно, в чьей компании, лишь бы уже её перестало мотылять и укачивать.

— Оля, тебе нравится? Смотри, какая красота. Все-таки океан это удивительно мощно.