Твоя безумная «фанатка»

— Зае*ись, — ядовито усмехнулся Майер, наплевав на свои моральные правила: какой смысл быть теперь вежливым и не сквернословить? Он ей больше уже ничего не был должен. Пускай её певичка теперь подбирает выражения. — Я два года ношу с за тобой, как побитый щенок на привязи, а у тебя захудалой симпатии и то нет. Зато едва появился на горизонте какой-то клоун, уж не знаю, что он там делал и вливал тебе в уши, но ноги ты сразу раздвинула.

Нелли хмуро поджала губы. Такой тон от него для неё был в новинку. Вот и вскрываются их истинные сущности. Наверное, не стоило их прятать вовсе. Кто знает, может именно это и не позволило им стать ближе тогда, когда это ещё было возможно.

— Переходим на личности? Как прелесть.

— А что, правда глаза колит? Слушай, а может тебе просто нравилось чувствовать свою значимость? Ну ты же не такая дура, чтоб не понимать, что когда полуголая девка ходит по твоей квартире — это по умолчанию влияет на мужскую эрекцию? Кстати, спасибо. Благодаря тебе я познакомился с соседкой по клетке. Глуповатая девица, но она хотя бы не строит из себя недотрогу.

— Рада и за твою эрекцию, и за твою соседку.

— Нет, правда. Она тут такую ересь сказанула, что я едва не попрощался с ней. Но потом подумал, что мне в общем-то похрен на то, что она не в курсе, кто такой Сталин, так что я остался.

— Какая душещипательная история, — закатила глаза Нелли. — Когда можно поздравить счастливых молодых?

Шутку Макс не оценил. Он подался вперед, облокотившись локтями на столешницу.

— Информация чисто утолить любопытство: в какой временной отрезок ты была готова к отношениям? Последний месяц, два, три? Или с самого начала, но просто решила не лишаться мальчика на побегушках? Это же так удобно: пылинки сдувает, а взамен ничего не просит. Жаль я не трахнул тебя сразу. Сейчас хоть не жалел бы.

Пылаева, к его изумлению, согласно кивнула. Такая откровенность ей нравилась. Именно этого ей и не хватало в общении с ним. Сложно выставлять собственные недостатки и светить закидонами, когда оппонент слишком уж идеальный.

— Ты прав. Поехали.

Майера застали врасплох.

— Куда?

— К тебе.

— Это шутка?

— Какая шутка? Хочешь секса — поехали. Я тебе его реально задолжала. Рассчитаемся и распрощаемся.

Максим долгим тяжёлым взглядом всматривался в неё, пытаясь понять, говорит ли она всерьёз.

— Чего ты добиваешься?

— Хочу подтвердить догадку.

— Какую?

— Не так уж сильно я тебе нравлюсь. Тебя просто задевает то, что ты так и получил желаемое.

Собеседник резко встал на ноги. А небольшой круглый стол на две персоны с вытянутыми металлическими ножками с грохотом завалился на бок. Всё, что стояло на нём улетело на пол. Немногочисленные в этот час посетители в шоке уставились на смутьяна.

— Мы знакомы два года. Два ёб***х года. Очень жаль, если ты действительно так думаешь, — холодно бросили оцепеневшей и вжавшейся в спинку кресла Нелли.

Пока не начались разборки и поиски охраны, Максим, бросив бариста на стойку крупную купюру и буркнув: «это за неудобства» вышел из кофейни, оставляя её одну. Вот и поговорили.

На репетицию Пылаева опоздала. Ненамного, но достаточно, чтобы лишний раз вывести из себя и без того нервного Никитича, у которого потихоньку от перенапряжения начинал дёргаться глаз. Их сверхэмоциональному преподу давно пора подмешивать в коньяк по рюмочке пустырничка. Нельзя шутить с давлением в чего-то возрасте.

— Надо же, наша Примадонна явилась! — встретили её саркастично, пока на сцене оттачивались диалоги Распутина и летучей мыши Бартока. — Я уж думал, вы, мадмуазель, окончательно зазвездились и решили, что наша скромная песочница недостойна такой персоны!

— Простите, — миролюбиво извинилась Пелька.

То ли вид у неё был совсем убитый, то ли по лицу было заметно, что похмелье не успело дойти до конца и соображалка сейчас работала туго, то ли она просто втайне была его любимой ученицей, но Чудик смягчился.

— Ваши подростковые проблемы когда-нибудь доведут меня до инсульта. Один с раскрашенным лицом является за неделю до мюзикла, другая вовсе начинает прогуливать. Иди, переодевайся. Твои пропущенные сцены отыграем в конце.

Нелли послушно поспешила за кулисы, игнорируя прожигающий взгляд Матвея. Да что толку. Следующие несколько часов он не отпускал её, вплоть пока всю актёрскую труппу, включая позаимствованных для вступления детишек, отпустили с миром, велев завтра явится в том же составе.

Дальше оттягивать было нельзя. Бондарев подстерёг Пылаеву у выхода из костюмерной, в целях искоренения нравственного упадка поделённую на мужскую и женскую.

— А ну стоять! — поймал он её, попытавшуюся под шумок улизнуть с остальными на ужин. Нелли бесцеремонно затолкали обратно, в обитель вешалок, блёсток и попугайских расцветок. Замешкавшиеся девчонки, только заканчивающие переодеваться, сердито шикнули на незваного гостя, но на них обратили внимания столько же, сколько на пушистую фигню, которую обычно наматывают на себя трансвеститы. Нелли затолкали за стойку с нарядами, отгорождаясь от остальных, и припёрли к стенке. — Сдавайся, малявка. Получишь условку.

— Ты о чём?