Твоя игра, мои правила

Ольга хоть и красивая девчонка, но ненадежная. Про таких еще говорят, что они падкие на деньги. Кафе само по себе небольшое, следовательно, и персонала здесь немного. Каждый что-то да знает про кого-то. Вот и я услышала, что она приехала из глубокой деревушки несколько лет назад, чтобы поступить в институт и остаться здесь. Ее поведение в обществе и манера разговора уже говорят о многом. Не быть Димке с ней. Слишком простой он парень, а она… она бросит его, когда на горизонте появится кто-то лучше.

— Я знаю, — схватившись за хвост, стонет парень.

Да, да, именно хвост. Черт возьми, но он так идет нашему повару. Брутальный рокер с кучей татуировок и бородой. С его внешностью он может подцепить любую девчонку, но сердцу не прикажешь.

Кстати, по поводу сердца…

— Дима, бл*, где молоко? — громко рявкает над ухом Макс, заставляя меня подскочить на месте.

— Как обычно, за дверью, — облокотившись на спинку стула и сложив руки на груди, демонстрируя мощь бицепсов, спокойно произносит Дмитрий.

Да, пожалуй, именно сейчас он Дмитрий. Сильный, властный и, признаться честно, симпатичный мужчина.

— Там нет, — произносит холодно Макс и с нажимом продолжает: — Пошли, покажешь.

Довольно усмехнувшись, Димка встает со стула и отправляется за Максом в небольшую кладовую, где хранятся продукты для кухни. Я же продолжаю жевать свой бутерброд. Правда, недолго.

Ты-дыщ…

Ауч!

Раздаются непонятные звуки со стороны кладовки, отчего я снова подскакиваю на стуле и резко разворачиваюсь в сторону ушедших парней. Злой, как черт, Макс вылетает из кухни, прихватив с собой пачку молока. Вытирая разбитую губу и счастливо улыбаясь, Димка возвращается на прежнее место.

— В истинно любящем сердце или ревность убивает любовь, или любовь убивает ревность, — цитирует парень, делая глоток чая и морщась.

— Прости? — произношу глухо, до конца не понимая, что только что произошло.

— Федор Михайлович Достоевский, говорю.

— При чем здесь он? Да что вообще только что произошло? — шиплю, пытаясь контролировать рвущиеся наружи эмоции.

— Оглянись! Он рвет и мечет, — зыркает глазами на дверь, за которой ранее скрылся Макс.

— Я чувствую себя идиоткой, — произношу грустно, вращая за ушко кружку. Будто от этого ничего незначащего действия что-то изменится.

— Почему? Кто заставил тебя так почувствовать себя? — смотря на меня пытливым взглядом и заставляя ежиться, безразличным тоном интересуется Дима.

— Никто. Такое бывает, правда, очень редко. Но бывает, — глупо сознаюсь и склоняю голову набок, продолжая: — И все же что случилось?

— Ревность, — произносит он как ни в чем не бывало.

— Этого не может быть! — качаю головой. — Он меня ненавидит, по крайней мере, сегодня. Вчера все было хорошо, а сегодня… хрен знает, кто его цапнул.

— Лиса, ты ему нравишься. Поверь мне, старперу, что этот парень на тебя запал. За два года работы здесь я первый вижу, чтобы он ТАК смотрел на девушку.

Замираю, широко разинув рот, и тупо пялюсь на мужчину. Из нескольких предложений мозг выхватил лишь пару слов, кажущихся немыслимыми.

— Порой он странный. Может, в этом вся проблема? — допиваю чай и звонко ставлю кружку на стол, продолжая: — Да, наверное, дело в нем. Пока он не разберется, что ему надо, у нас ничего не получится.

— Умная девочка, — улыбнувшись, Дима поднимается вместе со мной.

— Спасибо, — поблагодарив, направляюсь в зал, но на полпути замираю. — А сколько тебе лет?

— Секрет, — подмигнув, отворачивается.

Ну и ладно. Прикинув примерный возраст парня, пожимаю плечами и топаю в зал. Переступаю порог, и меня сразу охватывает апатия. Становится абсолютно все равно, кто и что обо мне подумает. Находясь в своем маленьком мире, на автомате выполняю работу: убираю столы, принимаю заказы, не забывая мило улыбаться, рассчитываю и все по новой. И так множество раз. Одно и то же на протяжении нескольких часов смены. Радует только то, что я выклянчила у брата машину. Ну как выклянчила, это слишком громко сказано. Скорее, просто договорилась: я соглашаюсь на фотосессию, он забирает меня домой по вечерам, когда мне надо.

Сегодня мне очень надо.

Переодевшись, возвращаюсь в зал, где остались только Макс и Катя — старшая смены.

— Поговорим? — еще одна попытка с моей стороны наладить отношения и понять, где все-таки я накосячила.

— В другой раз, — бросив тряпку на стойку, Макс скрывается в подсобке.

До боли прикусив нижнюю губу и еле сдерживая слезы, выбегаю на улицу. К счастью, Арсений уже приехал и сидит, облокотившись на капот машины. Рядом с ним бумажный пакет известного бренда Dior. Проследив за моим любопытным взглядом, он убирает телефон и встает.

— Да смотри уже, а то лопнешь еще, — смеясь, протягивает подарок.

Забыв про боль и слезы, с нескрываемым любопытством заглядываю в пакет и взвизгиваю.

— А-а-а! — обнимаю брата за шею и начинаю расцеловывать щеки, не забывая благодарить. — Спасибо, спасибо, спасибо!