Твоя измена. Право на отцовство

Слава впился в меня, будто клещ! Наши горячие напитки остыли, к десертам мы так и не притронулись.

— Слава, мне уже пора.

— Родители знают, что ты беременна и ждешь от меня ребенка?

— Только не вздумай впутывать в это моих родителей.

— Не думал. Но они достойны знать, что станут бабушкой и дедушкой, так?

— Слава… Как можно с тобой разговаривать? И пяти минут не пришло, а ты уже снова наседаешь! — рассердилась я и встала. — Все, дай пройти. Надоел!

Слава посмотрел на меня с блеском в глазах.

Показалось, будто он меня вот-вот схватит и не отпустит! Ни за что не отпустит…

Но муж заставил себя натянуто улыбнуться:

— Я не буду тебя удерживать силой. Дам тебе время подумать. Но хотя бы разреши мне звонить тебе, писать.

— Хорошо, — согласилась я, чтобы отвязаться от него. — Один раз в день можешь позвонить. Но если я занята, я не отвечу, так и знай.

— Спасибо. Милана. Я люблю тебя. Давай провожу до дома…

Слава решительно забрал мои пакеты с продуктами, проводил до дома родителей, еще немного задержал меня у калитки.

— Я бы тебя обнял и поцеловал, — добавил грустно. — Но если не хочешь. То хотя бы позвоню тебе этим вечером…

***

Этим вечером я снова написала Тимофею, позвонила. Его телефон отключен. Я поискала его в сети, нашла страничку и… едва не задохнулась от боли: он каждый день выкладывал новые красивые фото с отдыха. На некоторых он был в обществе красивых девушек…

В пылу чувств я написала ему: “Я жалею о том, что провела с тобой ту ночь. Забудь мой номер. Забудь, не пиши и не звони…”

Отправила.

Расплакалась…

Как убого и жалко звучала моя просьба “не писать и не звонить”. Потому что Тимофей не звонил и не писал…

***

Тимофей

Спустя время

— Как настроение? — бодрым тоном поинтересовался друг. — Выглядишь просто живчиком!

— Избавь меня от этого пошлого и неуместного оптимизма. Сам видишь, как мне… хреново, — проскрипел я.

— Но ты жив! — возразил Михаил. — Это главное.

— Очень смешно. Да, для полного счастья мне только сдохнуть осталось!

— Так нельзя! — неодобрительно покачал головой Михаил. — Слушай, ты будто в мясорубке побывал. Счастливчик! Не каждому удается выкарабкаться и остаться в живых после такой аварии. Ты же просто легко отделался.

— Легко? У меня в голове до сих пор туман, половина черепушки в швах. Несколько шрамов на память останется, едва хожу. Вся грудная клетка просто черная.

— Бла-бла-бла… — отозвался Михаил. — Я на байке и не так ломался, а ты всего лишь… поцарапался. Повторюсь! Катастрофа могла случиться со смертельным исходом, но ты выжил. Радуйся. Просто радуйся.

— Сколько времени потратил впустую, — я прикрыл глаза. — Моя женушка мысленно уже тратила миллионы и приумножила состояние своей семейки, наверное?

— Чего не знаю, того не знаю.

— Но твой человек на меня работает! — возразил я. — Адвокат, юристы…

У Михаила — крупная юридическая фирма. Я пользовался услугами его ведущих специалистов и был доволен результатом. Мой развод тоже курировали его сотрудники.

— Тим, дружище! Я, как узнал, что ты пришел в себя, что к тебе пускают посетителей, сразу же примчался. Причем, из другой страны. Со своими работниками еще не встречался, поэтому ничего сказать не могу, — развел руками Михаил. — Но, если хочешь, прямо сейчас позвоню и уточню все. Хочешь?

— Это подождет, — ответил я. — Есть и другие важные вопросы.

— Например?

— Я думаю, что авария была не случайной.

Глаза Михаила округлились, он переспросил:

— Хочешь сказать, что тебя заказали?

— Мне так кажется, но точно пока сказать не могу… Просто подозрения. Незадолго до того, как случилось это, у меня был очень резкий разговор с почти-бывшей женой. Она была вне себя от бешенства, что ей не удается отсудить желаемое.

— И?

Близкий друг наклонился ближе к моей больничной кровати, весь обратился в слух.

— Она бросила что-то вроде: “Ты об этом пожалеешь…”

Михаил покачал головой:

— Ты же понимаешь, что этого недостаточно, чтобы обвинить ее в покушении.

— Я четко запомнил слово в слово только эту фразу, но жена сыпала угрозами. Стерва не могла вынести, что при разводе ее щелкнули по носу. Обещала, что привлечет своего отца… — попытался вспомнить точно, как звучали ее слова. — Мол, он знает, как расправляться с такими выскочками, как я. В запале она похвасталась, что не я первый, кого ее отец способен отправить на больничную койку и не только.

— Это уже более весомо и серьезно звучит. Доказательства? — деловито поинтересовался приятель.

— Увы, — я покачал головой. — Свидетелей не было. Я не записывал наш разговор. Вообще не ожидал в тот момент встретить ее. Случайность для меня, но она будто меня поджидала, налетела с обвинениями…

— Ты запомнил еще какие-нибудь детали? Кроме ее угроз? Авария произошла на трассе, но может быть, ты запомнил что-то?

— Ночь, темнота, плохая видимость. Серая иномарка. Кажется, серая. Больше ничего…

Я выдохнул легко-легко, поверхностно. Ребра болели ужасно, дышать было тяжело.

— Подай телефон, — попросил я. — Его ставили на зарядку.

— Этот разбитый? — усмехнулся друг. — Едва работает.

— Да, этот. Дай его сюда..

Даже поднять руку было сложно.

Практически невозможно.