Отправив поскорее Джойса восвояси и клятвенно заверив его, что она сделает все, чтобы побыстрее поправить свое здоровье, Есения решила действовать. Впрочем, сначала она действительно улеглась в медкамеру и самым честным образом пролежала в ней два часа. Собственно, для того чтобы что-нибудь предпринимать, ей действительно нужно было быть в форме.
Отдохнувшая и окрепшая, уже без синяка и без боли, она покрутилась перед зеркалом, стараясь придать себе более привлекательный вид, но так, чтобы это казалось естественным и не вызывало подозрений. Затем вызвала авиатакси и отправилась по адресу Умника.
Ничего не подозревающий Мэттью Макбрэйн валялся на кровати в одних спортивных штанах и читал «Сумму технологии». Ему нравилось сравнивать прогнозы будущего писателей-фантастов прошлого с этим самым будущим, в котором он жил, в смысле его настоящим. Он немного позабавлялся, гоняя так и этак времена по смысловым и формальным значениям, но ему пришлось прерваться, так как дверной сигнал сообщил ему, что у него гости.
Гости к Умнику без предупреждения не ходили, а потому это мог быть только тот, кто еще не знал о запрете хозяина на посещения без предварительной договоренности. Кто-то новый.
Чувствуя себя глупо от того, что сердце внезапно подскочило и забилось с неположенной скоростью, он, не вставая с футона, щелкнул пальцами и посмотрел в домофон, всплывший перед его лицом.
Точно, она. Соль. Ассоль. Сольвейг. Солнце в переводе с латыни. Все образы средоточия тепла, света, женской верности и неиссякаемой любви. А Аттила пытался выбрать между пищевой добавкой и нотой. Рационалист до мозга костей.
Совершенно не к месту вспомнился вопрос командира: «Мэттью, если Соль придет к тебе, ты мне скажешь?»
Тогда он ответил, что скажет. Скажет ли?
Ей нельзя быть здесь. Ее не должно быть здесь.
Он встал и пошел открывать дверь. Собственноручно.
— Привет, Мэттью, — сказала девушка. — Можно к тебе?
— Ко мне не приходят в гости без предупреждения, — ответил парень.
— О! — она явно огорчилась. — Даже Джойс?
— Даже Аттила.
Она мялась на пороге, не зная, что предпринять, а он просто стоял и смотрел на нее. Она не доставала ему даже до плеча. Русые волосы, постриженные по уставу, норовили завиться на кончиках неуставным способом. Круглые зеленые глаза, маленький нос и пухлые губы сердечком. Оболочка типичной куколки, а внутри звёздная система, состоящая из миллиардов солнц.
— Знаешь, Мэттью, — вдруг сказала она. — Я хочу тебя предупредить, что я зайду к тебе в гости. Ты не против?
— Когда?
— Через пару минут.
Умник усмехнулся и открыл шире дверь.
Она прошла в прихожую и огляделась. Увиденный минимализм поразил даже ее.
— Все удаленное, — пояснил Мэттью. — Всплывает при надобности. Не люблю загроможденное пространство, мешает думать.
Есения движением головой показала, что одобряет.
— Проходи, — он провел ее в практически пустую комнату, в которой вдруг появился изящный диванчик в стиле барокко. — Присаживайся.
— По-моему, это не твое, — удивилась Есения, подразумевая излишнюю витиеватость нового предмета мебели.
— Для тебя создал. Мне кажется, девушкам такое должно нравиться.
— Так быстро? — поразилась Есения. — Или были заготовки?
— Развлекался на досуге, — признался Мэттью. — Так что ты хотела?
Есения выразительно почесала новоприобретенную родинку. Она не была уверена в том, что это действительно подслушивающее устройство, как не была уверена и в том, кто именно ее прослушивает, но перестраховаться не мешало в любом случае.
Парень выхватил из воздуха лист бумаги и положил на появившийся перед диваном столик с ажурной резьбой. Туда же отправилась внезапно материализовавшаяся ручка.
— Бледа сегодня изменил настройки лопинга, пока я не видела, — сказала Есения вслух, а на бумаге написала:
Мэттью встревоженно спросил:
— Увеличил скорость?
— Да, — ответила Есения на высказанный вслух вопрос. — Я так испугалась!
Мэттью в это время написал:
А вслух произнес:
— Представляю. И как, обошлось?
— Обошлось. Отделалась гематомой во все бедро.
Мэттью бросил невольный взгляд на ее бедра, обтянутые тканью.