Твоя любимая девочка

– Ладно, – тогда ответила я. – Ладно! Давайте все, что у вас есть.

Раз уж плачу не я, почему бы не потратить чужие деньги кому-то назло. В итоге мы взяли столько всего, что наверняка сделали этому бутику недельную выручку. Так еще сразу стали вип-покупателями. А Макару хоть бы что. Только загадочно улыбался, глядя в мою сторону, и приговаривал:

– Дима будет в восторге.

Да-да, конечно, будто я собиралась носить все это взаправду. Тем более для Дмитрия.

Но это не единственная пытка, которая ждала меня в этом торговом центре. После белья Макар повел выбирать платья. Я решила согласиться и больше не устраивать истерик. Начала что-то мерить, даже вошла во вкус и согласилась на три одежки. А потом вдруг заметила, что обо мне немного забыли. Пока я ходила по рядам с висящими платьями, Макар вышел из бутика, чтобы поговорить с кем-то по телефону. А Коля чуть в стороне покупал кофе в кофейне зала и попутно флиртовал с симпатичной баристкой. А возле меня второй смежный выход из бутика. Стоило сделать всего пару шагов…

В тот момент я просто не думала – что делаю, что буду делать потом, и чем это все может для меня закончиться. Я просто поддалась импульсу и сделала эти пару шагов – на выход. Но почти тут же продавщица решила меня окликнуть… и это привлекло внимание Макара…

И что я сделала с испугу – я побежала.

Наверное, еще никогда мне не доводилось ощущать такого всплеска адреналина со страхом. Казалось, что бежать было самым важным, будто от этого в прямом смысле зависела моя жизнь. Ведь следом спешили двое, сейчас самых страшных существа на земле. Уже задыхаясь, я неслась куда-то вперед, натыкаясь на людей и пытаясь понять хоть что-то из потока своих хаотичных мыслей. Куда же бежать: налево, направо, к лифту, куда?! В итоге я рванула к эскалатору и побежала вниз по ступенькам, невольно расталкивая других. Где-то в стороне раздались крики. Макар окликнул меня по имени, потом что-то еще. Но когда я увидела выход из торгового центра, вопросов уже не осталось – я рванула в ту сторону так быстро, как только могла. И вроде бы вот она – свобода, всего лишь рукой подать, будто стоит пересечь черту этого здания и окажусь в безопасности. Но у самого входа ко мне кто-то подскочил и крепко схватил за руку… всего лишь охранник этого торгового центра.

– Эй! – крикнул он. – А ну стоять!

– Пустите! Пожалуйста, отпустите! – завопила я в панике, пытаясь вырваться.

– Нет уж разберемся. Что-то украла?

– Вы не понимаете, пустите!

Но Макар уже подбегал к нам. И смысла дальше вырываться больше не осталось…

* * *

Как же это неприятно – когда тебя предают. Когда, например, подставляют врагам, после чего попадаешь в плен. Или решают застрелиться из твоего личного и любимого оружия, оставляя такое ядовитое предсмертное письмо, что пробирает до озноба. Или воруют. Да пусть даже просто сбегают из-под носа, показывая всем девичьим видом, насколько противна твоя компания. Словно какой-то убогий, никому не нужный урод.

Он слишком часто видел на лице жены гримасу отвращения. Эта неженка всегда хотела замуж за какого-нибудь статного банкира. А в итоге ее сосватали ему – «безродному, грязному оружейнику с военным прошлым на пол лица и с повадками дикаря». Дай он себе чуть больше воли в их постели – это воспринималось как насилие. А секс без ласки и нежности так вообще трагедия. И каждый синяк на бледной коже, оставленный в момент страсти – болезненная рана до самой глубины души. Так нужна ли ему очередная страдалица?

– Все-таки пыталась сбежать? – спросил он у Полины, когда подошел к кровати, на которой та сидела.

А она подняла глаза, грустные и даже слегка виноватые, но смело ответила:

– Да какая разница? Все равно у меня не было шансов.

– Я настолько тебе противен?

А на это вдруг задумалась, будто еще не решила. Или боялась произнести это вслух.

– Раз так, – продолжил тогда он. – То у меня есть одна идея, как вернуть свои деньги и быстро тебя отпустить. Только тебе она не понравится. Готовься, скоро у нас снова гости.

Вот и все. Решение было принято.

* * *

После неудачной попытки побега меня быстро вернули обратно в дом Дмитрия. Скинули в комнату все пакеты и оставили одну. Макар даже как-то разозлился, перестал улыбаться и разговаривать со мной, грубо дергал за руку, пока куда-то вел или запихивал в машину. Но мне извиняться было не за что. Я вообще сильно расстроилась. Мало того, что до сих пор переживала предательство Ильи, так еще не удалось сбежать, а теперь стало отчетливо и окончательно понятно – я в западне. Меня действительно никто не собирался отсюда отпускать. А когда вечером домой вернулся Дмитрий, долго его ждать не пришлось. Он зашел в комнату и посмотрел на меня таким строгим взглядом, что стало неуютно, будто и правда в чем-то перед ним провинилась. Да еще сказал такое, от чего я совсем разнервничалась. Что же он там придумал?