Твоя маленькая ложь (СИ)

— Пару лет назад я встретился с этим уродом, и он до сих пор исключительно убежден, что я убил собственную мать, — с пренебрежением произносит парень, с отвращением выплевывая каждое слово о своем отце. — Сейчас он живет в нищете где-то на задворках Копенгагена, там ему и место… Ему еще хватило совести просить у меня денег на свое жалкое существование, — он горько смеется, вытирая рот тыльной стороной ладони. — Он еще появлялся на пороге моего дома, но как только пару раз получил по физиономии — я больше его не видел.

Я раскрываю рот то ли от его неожиданной откровенности, то ли от того, что хочу что-то сказать, но алкоголь постепенно перемешивает все мысли в вязкий комок, не оставляя ни единого шанса на раздумье.

— Хватит, я не собираюсь остаток ночи проводить за разговором об этом уроде, — он вскидывает руку в останавливающем жесте, откидывая голову на мягкую спинку дивана.

Некоторое время мы проводим в оглушающей тишине под непрерывные капли дождя, продолжающие так настойчиво приземляться на крышу. Адриан резко подается вперед и направляется в сторону рояля, опуская стакан с остатками виски на крышку инструмента. Пару секунд и в воздухе раздаются плавные нотки композиции Людвига Ван Бетховена «Лунная соната».

По телу пробегает мелкая дрожь, когда мой слух улавливает тонкое исполнение без малейших фальшивых нот, и я без раздумий уже мчусь вперед, чтобы удостовериться тому, что прямо сейчас одну из моих любимых композиций исполняет Адриан. Подходя ближе к роялю, я наблюдаю, как его пальцы на автомате попадают на нужные клавиши, зная наизусть каждую нотку, плавно касаясь инструмента. Мои губы раскрываются в удивленной усмешке, и я подхожу ближе к роялю, аккуратно опуская бокал с недопитым содержимым на крышку инструмента. Несколько отчаянных секунд он продолжает не замечать меня, полностью погружаясь в отточенные до совершенства чистейшие ноты.

В какой-то определенный момент я осознаю, что мне ужасно хочется стать аккомпаниатором и помочь ему доиграть композицию в четыре руки, и я с непреодолимым рвением подсаживаюсь на белоснежную банкетку, дожидаясь определенной ноты, чтобы начать.

Наконец, мои пальцы едва касаются прохладных клавиш и наши руки сливаются в единую мелодию, вырисовывая чистейшие нотки одного из самых известных произведений великого композитора. Полностью погружаясь в такт, я закусываю верхнюю губу, пытаясь бороться с улыбкой, вспоминая наши с Кристианом вечера, проведенные за синтезатором. В какой-то момент я упускаю из виду руки Адриана и пару минут продолжаю играть одна, эпично заканчивая произведение.

— Чувствуется рука Кристиана, — тихо проговаривает он, когда мои руки опускаются на колени. Его тихий голос с легкой хрипотцой раздается практически над моим ухом. — Не удивительно.

Я нервно сглатываю, продолжая устремлять взгляд куда-то сквозь белоснежный рояль, всем своим видом ощущая, как его любопытный взгляд изучает мой профиль.

Перестань смотреть на меня и трогать своим взглядом…

— Не знала, что ты умеешь играть, — шепчу я первое, что приходит в голову.

— С самого детства нас учили играть на музыкальных инструментах, и я чертовски ненавидел рояль. Поэтому играю на нем исключительно после бокала виски, — его усмешка раздается в опасной близости. — Вот видишь, как многое ты обо мне не знаешь, но при этом продолжаешь считать дьяволом во плоти, — тихо произносит он, слегка наклоняя голову набок.

Перестань смотреть на меня и трогать своим взглядом…

Боковым зрением я улавливаю, как его взгляд плавными движениями очерчивает мое тело, медленно спускаясь к полуобнаженным ногам. И только в этот момент замечаю, что все это время мы сидим на банкетке, плотно прижимаясь плечами друг к другу.

Перестань смотреть на меня и трогать своим взглядом…

Его рука плавно скользит по воздуху и аккуратно опускается на мою ладонь, лежащую на бедре, едва заметно сжимая ее. От его прикосновения мои легкие словно протыкают иголкой с ниткой, стягивая друг с другом, а мышцы превращаются в один сплошной напряженный комок. Тело будто перестает слушаться, застывая в напряжении и цепенея от страха.

Боюсь пошевелиться.

Или не хочу ему мешать?

Пара секунд, один вздох и одним движением руки он едва прикасается к кончику моего подбородка, медленно разворачивая лицо в свою сторону. Кожа начинает мгновенно неметь под воздействием его горячей ладони, и я задерживаю дыхание, натыкаясь на завораживающий блеск, опасно мелькающий в двух свинцовых грозовых тучах.

Но в какой-то момент небо падает на землю, а земля встречает его с распростертыми объятиями.

Что-то в этом блеске меня завораживает настолько, что мы начинаем медленно тянуться друг к другу, едва касаясь губами. Пару секунд он скользит по моим губам, словно спрашивая разрешение, и я тут же без раздумий отвечаю на его поцелуй. После моего ответа, его горячие губы еще сильнее впиваются в мои, а руки начинают скользить вдоль позвоночника, с каждым плавным движением прижимая меня все ближе.