Твоя маленькая ложь (СИ)

Замахиваясь, Макс одним ударом руки вырубает одного полицейского, тот с грохотом падает и прихватывает за собой несколько стульев. В помещении раздается крик девушек, я пытаюсь хватать ртом воздух, чтобы не сойти с ума от происходящего. Но Алекс не дремлет и наносит второму полицейскому неожиданный удар по спине алюминиевым стулом, тот в точности повторяет падение своего напарника. Третий полицейский немедленно достает пистолет, направляя его на нарушителей порядка. Мое сердце продолжает разрываться в бешеном ритме, и я прикрываю рот ладонью, чтобы не закричать на всю улицу.

— Что вы делаете?!— недоуменно спрашивает молодой полицейский, продолжая неуверенно удерживать в руках пистолет.

— Отвлекающий маневр, — отвечает Алекс, приподнимая перед собой руки, словно сдаваясь в плен.  — Слышал о таком?

Я улавливаю взгляд Макса, в его глазах проносится адреналин, уголок его губ приподнимается вверх и через мгновение быстрым рывком он проносится к открытой двери, исчезая в темной улице.

— Аrrivederci! — восклицает Алекс, перед тем как захлопнуть за собой дверь.

Через несколько секунд на улице раздается рев скутеров, который практически мгновенно исчезает так же, как и их хозяева. 

 — Меня сейчас стошнит, — проговаривает Карен, прикрывая рот ладонью.  Я оглядываюсь по сторонам. Нас окружают полуразрушенная мебель и разбитые бокалы. Двое полицейских начинают приходить в себя после нескольких ударов. Один из них с горем пополам хватается за круглый стол, пытаясь опираться на него, третий полицейский приходит к нему на помощь.

— Я ничего не понимаю, — тихо проговариваю я, хватаясь за голову.

Мир вокруг медленно пошатывается, перед глазами расплываются предметы. Будто то, что было несколько минут назад и не существовало вовсе. Будто, те мгновения, которые я провела с тем странным парнем – исчезли, испарились, и сейчас я очнулась в суровой реальности.

— Вы, — говорит Чарли, указывая на Грету и Карен, — живо в машину.

Спустя несколько минут мы оказываемся в знакомом черном автомобиле Чарльза и молча усаживаясь по местам, пытаемся пристегнуть ремни безопасности.

— О, нет, мне нельзя домой в таком состоянии, — машет головой Карен.

— Мне тоже, — Грета морщится, укутывая Карен легкой кофтой.

Родители Греты немцы, причем ярые католики. Если они узнают, что их единственная дочь надралась на выпускном в сомнительном баре, да еще и в добавок с какими-то мутными парнями, то объявят ей пожизненный домашний арест и мы будем видеться с ней строго по расписанию.

— Мы вообще-то договорились с тем парнем, что он покатает нас на скутеру по ночному Копенгагену, — еле проговаривает Карен, надувая губы, пытаясь избавиться от приступа икоты. — Поедемте в клуб.

— Вы уже достаточно насиделись, — ухмыляется Чарльз, отъезжая от бара. — Вы еле языком воротите, родители вас уже обыскались.

В салоне раздается недовольное мычание Карен.

— Чак, какой же ты зануда, — медленно выговаривает подруга.

— А куда мы едем? — интересуется Грета, осматривая незнакомые места, кишащие разноцветными огнями.

Не отвечая на вопрос девушки, Чарльз аккуратно паркуется возле парадной двери одного из самых узнаваемых отелей в Дании. Выходя из машины, мы замечаем подбегающего к нам мужчину в красном жилете, белой рубашке и с золотым бейджиком на груди.

— Ого, это Англетер что ли? — удивляется Карен, удерживаясь за руку Греты.

— Чем могу помочь? — вежливо спрашивает мужчина, склоняя голову.

— Могу я попросить вас отвести нас в номер к герцогине Норрланд? — говорит Чарли, поджимая губы, нарочито, не разворачиваясь в нашу сторону, чтобы не увидеть, как у девчонок падает челюсть на вылизанный асфальт при упоминании титула.

— Что? — спрашиваю я, подходя к нему. 

— Конечно, — отзывается мужчина с улыбкой на лице, — прошу вас.

— Мне показалось, или он сказал герцогиня?.. — хмурится Карен.

— Пойдем, — шепчет Грета, хватая ее под руку.

— Я что одна это слышала? — вяло негодует Карен.

Два сотрудника в аналогичной форме почтительно открывают нам огромные двери парадной, успевая при этом вежливо кивнуть на прощание. Перед нами открывается большой и просторный холл пятизвездочного отеля. В воздухе обитают бесконечные ароматы дорогого парфюма, под ногами располагается роскошный красный бархатный ковролин, который достигает ресепшена, находящегося в самом центре холла. На секунду создается впечатление, что мы идем по красной дорожке на Канском кинофестивале. Все в этом отеле можно назвать большим, белым и мягким, и дорогим, конечно же.

— Чак, ты уверен, что привел нас в нужное место? — спрашивает Карен, с открытым ртом оглядывая все вокруг. 

— Прошу, следуйте за мной, — напоминает сотрудник, указывая рукой на лифт.