Твоя Мари. Дорога к себе

– Ничего, все в порядке.

– Иди в дом, тут пока прохладно.

– Нет, я не хочу.

Денис молча уходит и возвращается с курткой, набрасывает мне на плечи:

– Простынешь опять.

Я отлично понимаю, как мы трое выглядим со стороны, и почему Лера, хоть и не подает вида, все-таки бешено ревнует – Денис так и не смог справиться со своей привязанностью ко мне, и это проявляется даже в таких вот мелочах, как эта куртка. Конечно, кому будет приятно…

– Мари, ты меня отвлекаешь, – ровным тоном произносит Олег. – Сядь на стул, будь добра.

Я послушно отлипаю от него и усаживаюсь на стул у окна, завернувшись в куртку Дениса. Он тут же оказывается рядом, садится на корточки и протягивает пачку сигарет:

– Будешь?

– Они крепкие. Принеси мои из сумки, пожалуйста.

Олег косится неодобрительно, но молчит, поворачивая решетку с рыбой на огне. Денис уходит в дом, а я спрашиваю, глядя на своего Верхнего:

– Я что-то лишнее сказала?

– Не стыдно под дурочку косить?

– Не поняла.

– Мари, хватит. Все ты поняла. Не дразни его – и он не будет надеяться на новогоднее чудо. Если, конечно, ты не собираешься ему это чудо подарить.

– С ума сошел?

– Нет. Если есть желание – можешь осчастливить бывшего Верха небольшим экшеном с участием нынешнего.

– Ушам не верю… ты серьезно?

– Конечно, нет. Но если ты захочешь…

– Даже думать забудь! Мы уже это проходили, помнишь? Никому хорошо не было. Мне достаточно Темы с тобой, это лучшая Тема в моей жизни. Никогда бы не подумала, что ты опять опустишься до жлобских соревнований.

– А врешь сейчас зачем?

– Вру? В смысле?

– А в том смысле, что сказала как-то – лучшая Тема у тебя была с твоей Лялей, потому что не было нужды доказывать, какая ты крутая, и можно было расслабиться и выпустить наружу все эмоции.

– Ты совсем с ума сошел?! Это-то тут при чем?!

– Ногой еще топни, – спокойно советует Олег, снова переворачивая решетку.

– Надо будет – топну.

– Ну, так решайся, чего уж.

– Не подначивай.

– Врезать? – совершенно без тени эмоций интересуется Верхний, и я мгновенно умолкаю – мы договаривались, что он никогда не бьет меня вне экшена, но если сейчас не замолчать, то он может и нарушить данное обещание. – Подай лимон, пожалуйста, – выдавливает из половинки лимона сок, поливает куски рыбы.

– Олег, прости меня, я забылась.

– Мари, не надо. Просто думай хоть иногда, что говоришь, кому и где.

Ну, прав, что уж… я в последнее время совершенно не могу удержать за зубами свой язык, иной раз больше напоминающий жало. С Олегом так нельзя, он терпит долго, но если взорвется – я костей не соберу, это точно.

Возвращается Денис с пачкой моих сигарет и зажигалкой, и я делаю непроницаемое лицо, иначе чуткий Дэн вычислит, что мы только что ссорились, и быстренько воспользуется ситуацией, чтобы все усугубить. Если мы хотим провести здесь оставшиеся праздничные дни, то это совершенно ни к чему.

– Эх, рыбкой запахло, – тянет носом воздух Денис, усаживаясь прямо на пол у моих ног.

– Ну, чего на пол уселся? Из двери сквозит, – Олег снова сбрызгивает рыбу лимонным соком.

– Спасибо, папа, я сейчас встану, – ерничает Денис. – Ты не устаешь, братка, быть таким правильным? Хоть бы тут расслабился и не воспитывал никого.

– И рад бы я, да вы ж, идиоты, покалечитесь.

Могу себе представить, что тут творилось в эти дни, раз Олег так говорит. Никогда не понимала этой манеры некоторых Верхних катать экшены по пьяной лавке. А особенно не понимала нижних, соглашающихся на подобные мероприятия. Кое с кем и на трезвую-то голову не стоит связываться, а уж когда человек выпил… Это, пожалуй, единственное, что я позволяю себе осуждать вслух, потому что действия эти сопряжены с реальным риском для здоровья, а то и жизни. Олегу же в подобных ситуациях проще проконтролировать ход экшена, чем объяснить желающим его катать, почему не стоит делать этого.

– Ты плохо слышишь? Встань, я сказал, – негромко повторяет Олег, и Денис, криво усмехнувшись, поднимается на ноги.

– Да, господин, – выговаривает он, косясь на меня.

– Как вы надоели мне со своими игрушками, – вздыхаю я.

Олег неодобрительно морщится, но никак не реагирует, снимает с мангала решетку и начинает перекладывать поджарившиеся стейки на поднос. Выбрасываю окурок и помогаю ему.

– Пойду Лерку подниму, – Денис скрывается за дверью, ведущей в дом, а я смотрю на Олега:

– Что это было?

– Ничего, не обращай внимания. Хочется ему чудить – пусть. Тебя ведь не трогает.

– Мне это не нравится.

– Ревнуешь?

– Да.

– Понял.

– И?

– Что?

– «Понял» – и все?

– А чего ты еще хочешь?

– Скажи, что у нас ничего не изменилось.

– Мари, ты все еще пьяна? Что у нас должно было измениться за три дня?

– Смотрю, ты тут времени не терял.

– Так, ну-ка, сюда иди, – он хватает меня за руку и дергает к себе с такой силой, что я буквально влипаю лицом ему в грудь. Он берет меня за подбородок двумя пальцами и задирает голову. – Это еще что за фокусы? Ты что думаешь – что я из этих игровых мальчиков? Это тебе салочки, что ли – до кого до тронулся, тот и мой нижний? У меня есть ты. И гарем мне не нужен. Ни из девочек, ни из мальчиков. За девять лет не поняла еще?