Твоя на одну ночь

Я пошатнулась, и он всё-таки приблизился ко мне и помог мне дойти до стоявшего у окна дивана. Он усадил меня и сам опустился передо мной на колени.

– Джейн, вы выйдете за меня замуж?

У меня перехватило дыхание. Он сумасшедший? Потому что только лишившись рассудка он мог задать мне этот вопрос.

Но он смотрел на меня и, кажется, ждал ответа.

– Вы решили подшутить надо мной, ваше величество? – я вложила в голос всю холодность, какую смогла отыскать. – Как вы можете делать мне подобное предложение, будучи несвободны? Но даже если бы вы были холосты, в этом вопросе всё равно не было бы никакого смысла, потому что вы не хуже меня знаете, сколь велика разница в нашем положении. Вы – король сильной страны. А я – всего лишь дочь графа, и я – вдова, и у меня есть сын.

Ах, как я хотела бы, чтобы он не был королем! Тогда всё могло бы быть совсем по-другому. Но думать об этом сейчас было глупо.

– Я люблю вас, Джейн, – он взял мою руку в свои, – и я никогда не осмелился бы шутить с вами по такому поводу.

Он впервые открыто говорил мне о любви, а я не могла даже порадоваться этому.

– А теперь давайте я буду разбивать те барьеры, о которых вы сейчас изволили упомянуть. Ваш сын не станет помехой нашему браку – я буду любить его как своего. И то, что вы уже были однажды замужем и всего лишь дочь графа, тоже ничего не значит. Мой прадед влюбился в жену кузнеца, у кузницы которого остановился, чтобы подковать коня. Вы не поверите, но он женился на ней, как только она получила развод, и они жили вместе долго и счастливо. Так что моя прабабушка была простой крестьянкой – надеюсь, это шокировало вас не слишком сильно? – он сделал небольшую передышку и продолжил. – Да, я женат, но я намерен просить у Лилиан развод. Такое иногда случается даже в королевских семьях. Я уже говорил вам, что наш брак был заключен исключительно по политическим мотивам. Мы с женой никогда не любили друг друга, хотя и относились друг к другу с уважением.

Я знала, что он говорит правду – недавно о том же самом мне рассказала и сама королева. Но это мало что меняло.

– О нашем возможном разводе впервые заговорили не мы – другие люди. И это были люди вашего короля. Да-да, не удивляйтесь, его величество давно уже пытается настроить свою дочь против меня. Наш брак был выгоден Эльзару Восьмому, но еще более выгодным для него стало бы, если бы королем Камрии стал наш сын Эдмон. Тогда Эльзар через Лилиан смог бы фактически управлять и Камрией.

– О, нет! – я вздрогнула. Я ничуть не заблуждалась относительно душевных качеств нашего монарха, но представить, что он желал бы погубить своего зятя, было невозможно.

Алан поднялся с колен и заходил по комнате.

– Несколько лет назад на меня покушался посол Эльзарии граф Дюмаж – думаете, он решился бы на это в одиночку? Я не сомневаюсь, что ему оказывал покровительство мой тесть. Я по-прежнему верю, что Лилиан не была замешана в том заговоре, но она слабохарактерна и легко поддается чужому влиянию – а тем более, влиянию своего отца. Рано или поздно они сумеют уговорить ее встать на их сторону. Он пытается внушить ей, сколь шатко ее положение – Эдмон не наделен магией, а других детей за десять лет у нас так и не появилось. Не далее, как сегодня я случайно услышал их разговор – его величество снова говорил ей, что если она не хочет, чтобы я выбросил ее как надоевшую игрушку, то должна сама нанести первый удар.

Но я всё еще не могла с ним согласиться:

– Не думаю, что ее величество вас предаст.

Он горько усмехнулся:

– Вы предпочитаете думать о людях хорошо, Джейн, но, к сожалению, они не всегда оказываются такими, какими мы хотели бы их видеть. И согласитесь – делить постель с человеком, который может ударить тебя ножом в спину, не слишком приятно.

Я тоже усмехнулась – судя по магии, которая передалась Джереми, удар ножом его величеству был не слишком страшен.

– Если вы заговорите с ней о разводе, то лишь подтвердите, что ее отец был прав. Ваша жена, согласившись на этот брак, тоже многим пожертвовала – быть может, своим счастьем и свободой, – я не решилась произнести слово «любовь», – и разве не жестоко поступать с ней подобным образом?

Тяжкий стон слетел с его губ. Похоже, я всего лишь озвучила то, о чём думал и он сам.

– Да, вы правы! – наконец, признал он и посмотрел на меня взглядом побитой собаки. – Я не люблю Лилиан, но не хочу причинить боль ни ей, ни Эдмону.

И я сказала то, что должна была сказать, как бы трудно мне это ни давалось: