Твоя на три года (СИ)

— Я не женат, да и поклонниц у меня особо нет. Знаете, почему?

— Почему?

— Потому что я намного хуже своего брата, — и, продолжая улыбаться, он спокойно повел машину дальше, сворачивая на хорошо известную мне улицу.

Хуже брата? Что он имел ввиду? Я знаю, что не разбираюсь в людях, понимаю, что его мир, должно быть, жесток и опасен, но все же Дмитрий не вызывает во мне какого-либо страха. Или он просто хорошо маскируется?

Как бы то ни было, Марине он категорически не понравился…

— Ты сошла с ума, — девушка чуть ли не плакала. Она смотрела на Дмитрия, говорила до ужаса тихо, так как боялась разбудить Полину. Маленький ангел спала в своей колыбели, посасывала пальчик и мило улыбалась во сне. Боже, какая же она красавица! — да за твоей спиной стоит шакал, голодный такой, злобный. Ты что, не чувствуешь?

— Я смотрю, ваша невестка в людях лучше разбирается, чем вы. Подписываюсь под каждым словом, — Дмитрий слегка улыбнулся и говорил так же тихо, как и мы с Мариной, — я голоден как собака, злой, потому что безумно хочу спать, и раздражительный, потому что брат повесил на меня свои псевдоамурные дела. Единственное, чему я рад, так это тому, что предыдущая кандидатка оказалась беременной и на ее месте теперь находится женщина, в голове которой есть мозги и с ней хотя бы о чем-то можно поговорить. Колбаской пахнет…

— Моя колбаса вам поперек горла встанет, — рыкнула Марина, намекая на то, что наш отечественный продукт вряд ли придется по душе столь богатому плебею.

— Ой, не встанет! Можно кусочек? Я правда так скоро с ума сойду…

— У меня с собой яблоко есть, — тихонько прошептала я, доставая из сумки большой алый плод, — хотите?

— Отравлено… Яблоки такими красивыми не бывают… — шепнул мужчина, принимая из рук невестки криво нарезанный батон с тонким кусочком колбаски. Марина умела быть гостеприимной, особенно когда хотела прогнать неприятных ей людей, — видите, Марина, я живой! Живой!

— Какая жалость, — девушка не могла усидеть в инвалидной коляске, все время ерзала, хмурилась, но в конечном итоге обняла меня крепко-крепко и шепнула, что я глупая, маленькая девочка, которую она очень сильно любит. На глазах тут же навернулись слезы, которые мгновенно высохли, стоило Дмитрию открыть рот:

— Прощаетесь так, словно я ее в пещеру уволоку, запру в черной комнате и буду морить голодом, а потом сдам ее труп какому-нибудь коллекционеру… Вы чего, дамы? Будите видеться в больнице, этот пункт ведь прописан в договоре — я сам лично буду отвозить вас к брату, кто вам мешает насладиться обществом друг друга рядом с его кроватью? К тому же мы опаздываем, да и Елене необходимо еще многому научиться. Да и телефоны никто не отменял.

— Я буду тебе звонить, — всплакнув, Марина вновь обняла меня.

— Я тоже…

— Да вы просто чудо… обе… при чем от слова “чудовище”! — Дмитрий не выдержал, поблагодарил за колбасу, хмыкнул, услышав в свой адрес не самые приятные слова, галантно взял меня под руку и вывел из квартиры невестки, — мне жаль вашу невестку. И ее дочь тоже.

— С Полиной все будет хорошо, — уверенно заявила я, — Марина успела закрыть ее собой в момент столкновения, поэтому малышка почти не пострадала.

— Сила любви, — печально проговорил мужчина, позволив мне сесть в машину, — теперь вы можете немного поспать, дорога будет дальней.

Я знала, что моего названного мужа в доме не будет. Дмитрий сообщил это на следующий день, как тот одобрил договор. Теперь моим образованием займутся учителя, хотя я понятия не имею, зачем такие сложности — это пугает, но и подогревает интерес ко всему происходящему.

Я подогнула под себя ноги, удобно устроилась у окна и стала смотреть на мимо пролетающие деревья. Они мелькали яркими пятнами, купаясь в лучах солнца, на горизонте проглядывалась полоса воды — финский залив отчасти напоминал мне море, если хорошенько пофантазировать. Множество машин остались в черте города, но стоило выехать за его пределы, как стало казаться, что мы совсем одни. Одни в этом огромном мире.

Чувство одиночества уже довольно давно съедало меня изнутри, оно подкрадывалось со спины, царапало коготками кожу. Думаю, что благодаря договору, я не скоро встречу своего человека, а это значит, что и дети у меня будут уже в позднем возрасте. Это печалит, но в тоже время заставляет действовать.

Всего три года. Даже не так — всего лишь год, этого времени хватит, чтобы заработать на операцию брату, а затем я уйду.

Дмитрий довольно часто смотрел на меня через зеркало заднего вида. Я почти что уснула, прикрыла глаза, но сквозь ресницы видела взгляд, ощущая его каждой клеточкой своего тела. Что-то меня настораживало, напрягало во всем этом, будто совсем скоро я узнаю нечто, что заставит задуматься о побеге.

— Вы же не маньяк, да? — пролепетала я, в очередной раз заставив мужчину улыбнуться, — что смешного?

— Ну, как вам сказать… Я довольно часто имею дело с ножами, очень люблю высокие температуры, снимать кожу с нежного мяска…

— Я уже поняла, что кухня ваше любимое место, давайте перейдем к более важному вопросу…