Твоя на три года (СИ)

Передо мной лежало три комплекта одежды. Причем все они стояли целое состояние. От названных Ирой цен мне стало дурно и я окончательно укрепилась в мыслях, что если выплачивать неустойку, можно запросто лишиться почки — и то не хватит покрыть возмещение.

— Ради тебя, моя милая золушка, — хмыкнув, женщина с большим удовольствием приняла из рук моей новоиспеченной свекрови чашечку кофе, и вежливо поблагодарила ту за оказанное беспокойство. Анна Петровна была явно удивлена всему, что здесь происходило и не понимала, зачем что-либо возвращать, — я приеду и сама все заберу. Это из последней коллекции, я как раз вернулась с показа. Ценники можно срывать, я все равно приобрела это для таких девочек, как ты.

— Это каких же? — не сразу поняла я.

— В какой-то степени хитрых. Лучше белые, на высоком каблуке. В них ты выглядишь потрясно…

Идея арендовать платья от кутюр пришла в голову почти сразу, как я узрела стоимость нарядов. Какой смысл все это оставлять в своем гардеробе, если я все равно в скором времени не буду иметь никакого отношения к миру богатых и обеспеченных людей? К тому же я сильно рискую, тратя деньги с карты. Да, зарплатная карта так и не была мною тронута… А вот та, которая выдана мне для расходов, заметно изменила свой баланс после первого выхода.

— Знаешь, мне на аренду своей зарплаты хватит, — предположила я, рассчитав все необходимые суммы, — с возвратом я не сильно потрачусь если смотреть в общей сумме. Не хочу трогать вторую карту, пусть лежит. А так мне хватит денег для того, чтобы успеть вовремя оплатить операцию брату, еще и остаток будет.

— Хорошо, тогда я оставляю эту элегантную красоту в твоем шкафу на три дня. Завтра ты будешь во всеоружии, моя девочка! И самое главное — не испорти платье. Иначе мне будет очень больно, очень. Как ситуация с братом?

— Он мирно спит, — печально заметила я, уже с трудом выговаривая слова.

Встав рано утром, я воспользовалась случаем и наконец поехала в больницу. На сей раз меня вез не Дмитрий, а личный водитель, выданный мне в пользование самим Лиамом. Бедный мужчина боялся меня как какую-нибудь гиену, готовую отгрызть ему голову, но потом вроде успокоился. Он довольно часто наблюдал за мной, боясь, что мне что-то может не понравится в нем.

— Михаил Андреевич, — от звука моего голоса водитель слегка дернулся. Кажется, его кожа стала еще белее, — вы меня боитесь?

— Нет, что вы, — сказал мужчина спокойным ровным голосом, и тут же взял себя руки, — можно спросить?

Я кивнула в ответ, ожидая вопроса с подвохом.

— Кто вы?

— Ох, на этот вопрос можно вечность отвечать, — я улыбнулась, намекая на то, что некоторые вопросы лучше держать при себе, оба целее будем! — начиная с самоощущения, заканчивая анатомией.

— Просто вы… вы отличаетесь от тех, кого я обычно вожу.

— Чем же?

— Всем, — мужчина слегка пожал своими широкими плечами, наконец направил машину в сторону знакомой мне дороги. Как же я хотела увидеть брата! — начиная от внешности, заканчивая поведением.

— И что меня отличает? Я не совсем понимаю… — а вот это плохо. Нельзя, чтобы я показала себя в дурном свете на людях, нужно исправиться.

— Вы кажетесь мне настоящей, — спокойно ответил Михаил, припарковав автомобиль на стоянке, — мне пойти с вами?

— Нет, не стоит. Я буду через час.

Михаил явно был удивлен тому, куда мы приехали. Он смотрел на меня, на то, как я поднимаюсь по лестнице — я видела это в зеркальном отражении больших дверей, и недоумевал, что могло привести меня в медицинский центр для тяжелых больных.

Несмотря на любопытство, ему хватило ума не лезть с расспросами.

Сергей, как и раньше, спокойно лежал на своей койке и мирно спал. Его лицо было более бледным, чем при полноценном уровне жизни. Датчики, подключенные к телу, собирали информацию, выводили на экраны мониторов показатели, в которых я совершенно ничего не понимала.

Братик был старше меня на десять лет и всегда защищал. Всегда… даже когда умерли наши родители, он не опустил руки, не сдался, боролся до конца.

— Ты сильный, я знаю…

Сев с ним рядышком, я взяла Сережу за руку и стала тихонько рассказывать обо всем, что меня беспокоило, конечно же не вдаваясь в детали на тот случай, если меня услышат посторонние люди. Да и мысленный разговор никто не отменял.

Мне стало чуть легче, немного спокойней, но в тоже время вернулась грусть и дикая усталость. Хотелось лечь с ним рядом, уснуть под боком, занять его место, но к сожалению, это невозможно.

До самого вечера Лиама я так и не увидела. Мне дико хотелось с ним поговорить, да даже просто посмотреть на него, вновь ощутить то трепетное и теплое чувство, возникшее глубоко внутри сердца.

Глупая я все же женщина. Знаю, что нельзя влюбляться, но все равно радуюсь этим странным ощущениям.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Мамочки родные! — Анна Петровна, как дама воспитанная, тихонько села на краешек любимого стула и больше не проронила ни единого слова.