Твоя постоянная (СИ)

Солнечные зайчики покрывают золотом широкие плечи. Твердые губы кажутся такими сладкими и вкусными, что не хочется от них отрываться. Никогда-никогда. Я с восторгом откликаюсь на его объятия и тону в них.

— Мари… — шепчет Саша, когда на секунду отрывается от меня. Водяные капли на его ресницах предают глазам мистическое сияние. — Лисенок, бля. Как же я люблю тебя, — вновь покрывает поцелуями плечи, лицо и волосы.

— Я тебя, — мурлычу, затем ловлю его голову и фиксирую так, чтобы он смотрел мне в глаза. — Мне все равно, слышишь?

— Все равно?

Недоуменно моргает, потому что не сразу понимает, о чем речь.

— Плевать на прошлое. И на угрозу жизни тоже плевать. Риск того, что на меня завтра упадет кирпич, куда выше смерти от боли какого-то ошалевшего подонка.

— Лисенок, — он сглатывает и прижимается лбом к моему лбу. — Ты не понимаешь, о чем речь.

— Понимаю, Саш. Не так хорошо, как ты, но понимаю.

— Нет, слушай…

— Ты любишь меня? — задаю вопрос, на который Саша отвечает с возмущением:

— Блядь, Марин, я же говорил…

Опять перебиваю.

— Любишь или нет?

— Люблю, — поджимает губы.

— Тогда заткнись, Левицкий, и поцелуй меня. Сейчас же.

Он с удовольствием выполняет мой приказ.

Мы теряемся в безумном водовороте страсти под шум водопада, журчание реки, шорох леса и пение птиц.

Впервые в жизни я чувствую себя такой счастливой, что позволяю поверить в будущее.

Наше будущее. Яркое, наполненное радостью.

Где каждый день не похож на предыдущий.

— Марин?

— М-м-м? — с трудом отстраняюсь от довольного Саши. — Что?

— А мы уже беременные или нет?

Закатываю глаза.

— Если нет, то у меня только что появился шикарный план.

Глава 81. Саша

— Саш, ты когда-нибудь устаешь? — хрипло хихикает Марина, пока я путаюсь в медных кудряшках. — Мы только закончили.

— Только? — поднимаю брови в притворном изумлении. — Прошло уже полчаса. Я соскучился.

Не представляю, как жил без возможности прикасаться к ней. За день заново изучил ее от тонких мизинчиков на ногах до кончиков рыжих волос. Провел ревизию веснушек. С тщательностью маньяка перецеловал каждую.

В бассейне.

На берегу.

В лесу.

В машине, на обочине.

И мне мало!

Ее света, стонов, всхлипов. Мало горячего шепота, который то и дело срывался на крик. Клятв и обещаний, от которых голова идет кругом, а кровь обращается в ядовитую ртуть, сияющую в ее глазах.

— Моя, — вывожу губами на шее, покрытой бисеринками пота. — Только моя.

Тонкая венка пульсирует под языком. Щелчок оповещает, что ремень безопасности отстегнут. Мы давно подъехали к воротам, но я не могу от нее оторваться. Клятвенно обещаю остановиться, но куда там. Рука лезет под подол легкого платья и жадно сжимает бедро.

— Саш, нам надо идти.

Стонет мне в рот, разглаживает ладонями сотню мурашек на спине. Выгибается и со свистом втягивает воздух, когда пальцами нащупываю истерзанные ласками шелковые лепестки.

Член, естественно, моментально реагирует. Стряхивает с себя налипший сон и вскакивает по стойке смирно.

Но Марина права, надо идти. Здесь мы у всех на виду. Да и нечестно так.

Я обещал помочь тестю после обеда, а сам увез его дочь до ночи.

«Успеем», — даю мысленное обещание протестующему органу.

Не реагирует, наоборот, того и гляди растянет баннер. Заорет про свободу выбора. Жаркие порнокартинки в голове нисколько не облегчают задачу.

Настоящая забастовка!

— Лисенок, еще секунда, и я выебу тебя на глазах у всей улицы, — с трудом отрываюсь от разморенной Марины. — Блядь, просто скажи «да».

Хитро щурится, язычки пламени на дне стальных радужек пускаются в пляс.

— А как же «я буду ждать столько, сколько потребуется»?

Сучка.

— Ну-у, ты не стала смотреть мои доказательства и последние несколько часов усердно работала над следующим поколением Левицких. Давай закроем маленькую формальность, — цепляю зубами золотую сережку.

— Ты ничего не предлагал. На что отвечать? — хихикает, игриво перебирая мои волосы на затылке.

— Выходи за меня, — кусаю линию челюсти, а следом тянусь в бардачок за новым кольцом.

Отстраняюсь. Марина удивленно таращится на синюю бархатную коробочку.

Довольно урчу.

— У тебя сколько их?

— Секрет, — ослепительно улыбаюсь и наслаждаюсь игрой румянца на загоревших щечках. — Каков будет твой положительный ответ?

— Я подумаю, — высовывает язык и, не дав опомниться, выскакивает из машины резвым зверьком под наш смех.

Дразнится, бежит к воротам, затем вдруг останавливается. Будто в столб врезалась. Врастает в землю прямо на пороге. Беспокойство ледяным душем обрушивается на меня. В голове проносятся кошмарные воспоминания из детства. Корявыми ведьмовскими когтями они впиваются в горло, перекрывает кислород.

Что-то случилось.

С моей семьей.

Снова.

— Не входи! — кричу и спешно выбираюсь из машины.

Сука, сука, сука!

Я был слишком беспечен. Упустил важное. Оставил тестя с тещей без охраны так надолго! Неужели папа прав, и Западные добрались до них?

В желудке плещется утренняя окрошка, поданная с теплой улыбкой моей второй матери. Иначе думать о теще просто не могу. Руки дрожат, ноги подкашиваются, пока лечу к входу. Вспоминаю, как растянулся утром на пороге.

В курятнике.