Твоя родословная (ЛП)

Он делает паузу, явно пытаясь убедиться, что не облажается еще больше, чем уже облажался. Я смотрю на Романа, он тише, чем я ожидала. Его небольшая вспышка гнева ранее — это то, чего я ожидала на протяжении всего этого беспорядка, но я могу сказать, что он пытается сдержаться ради меня.

Смех раздается по всему кафе, привлекая мое внимание к столику у входа. Группа девушек смеется и болтает между собой, как обычные восемнадцатилетние девушки. О, неужели все так просто, да?

Я снова перевожу взгляд на Уэста, нетерпеливо постукивая пальцами по кофейному столику. Он понимает намек и прочищает горло, чтобы продолжить.

— Затем, когда мне было шестнадцать, я подслушал разговор между моими родителями. Моя мать плакала, постоянно повторяя: ‘она не умерла’. Мне потребовалось некоторое время, но я понял, что они могли говорить только о тебе. Они не были бы так эмоциональны по отношению ни к кому другому. — он потирает затылок, когда, наконец, начинает давать мне некоторое представление.

Роман прочищает горло, предлагая ему продолжить, за что Уэст бросает на него сердитый взгляд, но он продолжает.

— Когда я, наконец, рассказал им о том, что подслушал, они заставили меня поклясться никому об этом не говорить. Они боялись того, что произойдет, если Вероника доберется до тебя. — он поднимает бровь, они были правы, беспокоясь. — Поэтому я подыграл. Я ничего не говорил и не делал, пока не поступил в Академию Физерстоун. Затем я использовал свои занятия, чтобы укрепить свои навыки. Я день и ночь тренировался в бою и владении оружием, чтобы стать лучшим солдатом, каким только мог быть. Так что у Рафа было бы на одну причину меньше отказать мне. Затем я отправился на поиски.

— Почему? — я не понимаю, что за этим стоит. Я делаю глоток своего фраппучино, прокручивая в голове все, что он сказал. Я позволяю звуку кофеварки на мгновение отвлечь меня от этого беспорядка. На удивление, это довольно расслабляюще — слушать журчание кофеварки, знаете ли, если вы хотите, чтобы у вас постоянно болела голова. Заставляя себя повернуться лицом к Уэсту, я терпеливо жду ответа.

В конце концов он отвечает: — Потому что ты моя Луна Мун.

— Что это, черт возьми, должно означать, Уэст? — я не могу говорить тише, и несколько человек поблизости оборачиваются, но я просто смотрю в ответ.

— Это значит, что он хотел, чтобы ты принадлежала только ему, — ворчит Роман. Я думаю, это просто его альфа-ревность берет верх.

— Заткнись нахуй, Роман. Это вообще не имеет к этому никакого отношения. — он вздыхает, пытаясь успокоиться, прежде чем повернуться ко мне. — Луна, я в последний раз видел тебя, когда тебе было шесть лет, а мне десять. Понимал ли я, что от меня ожидают серьезных отношений с тобой? ДА. Понимал ли я, что мне придется делить тебя с Романом? ДА. Хотел ли я этого? Честно говоря, нет.

Меня снова поражает его честность, я вижу правду в его глазах.

— Итак, что ты подразумеваешь под своей Мун?

— Я имею в виду, что ты моя Мун, сестра, которой у меня никогда не было. Назови мне случай, когда я вел себя иначе, чем твой друг. Я никогда не видел тебя в сексуальном плане, Луна. Без обид. — он поднимает руки, сдаваясь, и я на мгновение задумываюсь.

Самый близкий момент, когда между нами было что-то почти сексуальное, был, когда я посчитала, что с ним легко переспала бы после моего боя. Теперь это кажется чертовски неловким, я съеживаюсь про себя, но в остальном я действительно ничего не понимаю. Я киваю в знак согласия, и он продолжает.

— Я помню, как впервые увидел вас, вас обоих. Мне было четыре года, и меня не впечатлил этот сопляк, вечно плачущий и требующий всеобщего внимания, — говорит он, указывая на Романа. — Потом появился еще один ребенок, который не плакал и спал как ангел. Я помню, как заглядывал в твою детскую корзинку, а твой отец присел на корточки рядом со мной.

Он на мгновение замолкает при упоминании моего отца, но сейчас со мной все в порядке. Пока никаких срывов.

— Я никогда не забуду его слов, Луна. Он сказал: — Неважно, что произойдет Уэст, мы сделаем все возможное в этой жизни, чтобы защитить нашу девочку. Мы будем нужны ей, даже если она считает, что это не так. Мы боремся за нашу семью, и, несмотря ни на что, мы такие, какие есть.

Он собирается продолжить, когда Роман прерывает его.

— Я не был плаксивым сопляком, вредный Уэст, забери блять свои слова обратно.

Я не замечаю ни его тона, ни реакции Уэста, поскольку с головой погружаюсь в воспоминания.