Твоя, только твоя

Корзина для пикника стояла нетронутой на травянистом берегу реки. Красная с белым скатерть аккуратно закрывала тщательно приготовленную еду. Но юную пару не интересовали многочисленные деликатесы, заполнявшие тяжелую корзинку. По-настоящему жаждали они только друг друга.

Покинув Лонгвуд, Клей и Мэри направились к реке. Добравшись до заветного местечка на берегу, Клей поставил на землю корзину и обернулся к девушке.

Он обнял ее за шею своей загорелой рукой и притянул к себе. Его серые глаза затуманились.

Юноша придвинулся ближе.

Его смуглое лицо почти касалось лица Мэри.

Клей сказал тихо и серьезно:

– С той минуты, как я покинул тебя вчера, я все время ждал этого мгновения. Поцелуй меня, Мэри. Поцелуй меня так, чтобы я почувствовал, что ты любишь меня так же сильно, как я тебя.

Мэри крепко обняла его и поцеловала.

Кончик языка Мэри скользнул по губам Клея. Он глубоко вздохнул, чуть подвинулся и приоткрыл рот. Язык девушки проник внутрь, лаская и дразня, касаясь внутренней стороны его рта, вызывая в юноше восхитительные ощущения. Она делала все так, как он ее учил.

Сердце Клея забилось сильнее. Пульс участился. Он крепче прижал к себе Мэри и, став на одно колено, просунул второе между ногами девушки. Она инстинктивно потерлась о его твердое бедро.

Руки юноши двинулись по ее телу к ягодицам. Он прижал их обеими руками и слегка приподнял Мэри, чтобы она крепче села на его колено. Клей тут же почувствовал, как ее таз настойчиво задвигался вверх и вниз.

К тому времени, как юные влюбленные закончили свой первый сегодня поцелуй с открытым ртом, они оба уже пылали.

Задыхаясь и дрожа, Клей оторвал свои пылающие губы от губ девушки. Серые глаза юноши горели страстью. Грудь тяжело и часто вздымалась. Сердце сильно стучало. Загорелая шея в вырезе белой рубашки блестела от пота.

Мэри была почти так же взволнованна. Она часто дышала, ноги ее дрожали. Девушка без сил прислонилась к Клею, сжимая руками его бицепсы и касаясь лбом его подбородка.

Когда Клей настолько пришел в себя, что смог говорить, он сказал:

– Было время, и не так давно, когда нам требовались часы, чтобы дойти до такого состояния. А теперь после одного поцелуя мы…

Он замолчал и тяжело вздохнул.

– Я знаю, – почти беззвучно согласилась девушка. – Клей… Ох, Клей…

Бесконечно долго они так стояли, прижавшись друг к другу, ослабевшие от страсти, но стараясь преодолеть неизбежное.

– Давай искупаемся, – сказал, наконец, Клей, зная, что купание им мало поможет.

Ничто не могло охладить его страсти к этой обожаемой им девушке.

– Нам нужно немного остыть!

– Да, – вяло ответила она. – Купание – это то, что нам нужно.

Клей отпустил ее. Они оба отошли друг от друга на несколько шагов. – Но не отвернулись. Влюбленные продолжали смотреть друг на друга и тогда, когда бледные пальцы Мэри Элен принялись расстегивать маленькие пуговицы сиреневого летнего платья. Загорелые пальцы Клея занялись пуговицами белой рубашки. Они продолжали раздеваться, не отрывая глаз друг от друга.

Расстегнув рубашку и вытащив ее длинные полы из брюк, Клей наклонился, чтобы снять туфли и носки. В расстегнутом до пояса платье Мэри Элен наклонилась, чтобы заняться своими туфлями и носками. Потом она выпрямилась и улыбнулась Клею.

Ее взгляд задержался на густых темных волосах, покрывавших загорелую грудь юноши. Он снял рубашку и небрежно бросил ее на землю. Клей, не мигая, смотрел, как Мэри Элен поднимает подол пышной юбки сиреневого платья. Стащив платье через голову, девушка бросила его, и оно, как яркий цветок, упало на поросший травой берег.

Руки Клея принялись расстегивать ремень бежевых полотняных брюк. Мэри начала развязывать завязки длинной, отделанной кружевами нижней юбки. Юноша расстегнул ширинку и сбросил на землю брюки. Девушка, наконец, справилась с нижней юбкой, нетерпеливо стащила ее вниз, переступила через нее и ногой отбросила в сторону.

Теперь они оба были раздеты до нижнего белья.

После нескольких мгновений неловкости Мэри сделала шаг к воде.

– Подожди, – остановил ее Клей.

Подойдя к девушке, он положил руки на ее обнаженные плечи и посмотрел ей в глаза:

– Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, да, любимая? – Она кивнула:

– Да. Я знаю, что ты меня любишь.

– И ты мне доверяешь?

Мэри снова кивнула. И тогда он попросил:

– Позволь мне раздеть тебя, Мэри. Пожалуйста! – Девушка улыбнулась. Ей стало немного не по себе.

– Я уже раздета, Клей!

– Нет, я имею в виду совсем. Снять совсем все. – Затаив дыхание, он ждал ответа.

Мэри колебалась. Она сглотнула и, наконец, кивнула своей золотистой головкой. Девушка послушно стояла не двигаясь, пока загорелые руки Клея расстегивали крошечные крючки батистовой рубашки у нее на груди. Расстегнув рубашку до пояса, юноша медленно стащил ее с плеч Мэри. И отбросил в сторону. Легкое одеяние с шелестом приземлилось на траву у ног юных влюбленных.