Твоя... Ваша... Навеки

О том, что я могу никуда не уехать, что инкубы откажутся от меня, узнав правду, я стараюсь не думать. Не думаю, каково придется всем троим инкубам, каково придется мне. Отворачиваюсь, закрываю глаза и делаю вид, будто ничего не изменится, будто все сложится именно так, как мы планировали, и никак иначе, а моя порочная тайна останется тайной, что не причинит никому вреда и боли.

В воскресенье я все-таки нахожу время для поездки за платьем, тем более что Тесса ждет в гости Шериль, а я не желаю лишний раз сталкиваться с юной эль Ясинто. Компания мне ни к чему, я умею делать покупки быстро, по делу, не занимая прогулками по магазинам целый день и не прихватывая заодно кучу ненужных вещей. Поэтому я беру свой мобиль и уезжаю до прихода Шериль.

А через две улицы встречаю Клеона.

Он идет неспешным шагом вдоль ограды дома — коричневый сюртук снят и заброшен небрежно за спину, — но останавливается, заслышав шум мобиля. Оборачивается, поднимает руку, будто пытаясь поймать попутку, словно он находится не в престижном районе Верхнего города, а на пустынной трассе далеко от стен полиса. Я торможу и Клеон, не спрашивая разрешения, занимает переднее пассажирское место.

— Ты что здесь делаешь? — я оглядываю торопливо улицу, убеждаясь, что поблизости нет никого из знакомых или наших соседей. — Мы же сегодня не…

Не должны встречаться.

Негласное решение, которое я полагала за правило.

— Поговорить хочу, — заявляет Клеон. Осматривает салон моего темно-красного двухместного «Эрри» и закидывает сюртук на спинку своего кресла, себе под голову. — Да ты езжай, езжай.

И впрямь, лучше не оставаться там, где нас запросто могут увидеть.

— Так о чем ты хотел поговорить? — улицы в нашем районе не слишком оживленные, транспорта немного, но я все равно сосредотачиваю внимание на дороге, унимаю волчицу, радующуюся встрече столь бурно, словно она рассталась с инкубом не сутки назад, но много лет.

— О чем-нибудь.

— Прости?

— Рианн, — Клеон бросает на меня странный, исполненный непривычного благодушия взгляд, — мы видимся практически каждый день, однако при том и десяти слов друг другу не сказали.

— Разве вам это не по нраву?

— Кому — нам?

— Мужчинам. Разве вы не отдаете предпочтение жаркой страсти без обязательств и лишних слов, и чем меньше неудобств женщина станет доставлять после, тем лучше? В идеале и вовсе соберется и молча уйдет.

— В другое время и при иных обстоятельствах я бы с тобой согласился, но в том-то и дело, что в рамках нашей ситуации меня такой расклад не устраивает.

— Неужели? — иронии я не скрываю.

— Представь себе, — в тон мне отвечает Клеон. — Посему я решил, что нам не повредит провести немного времени вдвоем, побыть на людях, побеседовать нормально, узнать друг друга получше. Секс, безусловно, вещь чрезвычайно приятная, а в случае нашего вида еще и вкусная, полезная и необходимая, однако данная физиологическая особенность не отменяет факта, что нам, как и прочим нелюдям, порой хочется простого общения… того самого, про которое говорят, что оно человеческое.

Не могу сдержаться, окидываю Клеона взглядом изумленным, недоверчивым. Инкубу понадобилось простое человеческое общение?! Инкуб желает узнать получше партнершу по сексу, и отнюдь не в отношении, что ей больше нравится в постели?!

— Куда ты собираешься? — продолжает Клеон невозмутимо. — Знаю точно, что не на свидание к Арсенио с Байроном: во-первых, вы не встречаетесь днем, во-вторых, они всегда за тобой заезжают, а тут ты поехала сама… за покупками?

— Я с тобой никуда не поеду.

— Тебе и не надо. Это я еду с тобой.

— Лео… — не вышвыривать же его из мобиля посреди бела дня, на глазах случайных прохожих?

— Рианн, ничего страшного не произойдет, — неожиданно пылко заверяет Клеон. — Ты же за обычными покупками едешь, а не на светский прием идешь. Так кому какая разница, кто там тебя сопровождает во время променада по магазинам?

Я качаю головой, разрываясь между человеческими опасениями, нежеланием рисковать и радостью, энтузиазмом волчицы, согласной побыть и с третьим своим избранником. Ей хочется продемонстрировать посторонним самкам, да что там, всему миру, что этот мужчина занят и занят ею, что она его выбрала, признала своим. Нет зверю дела до человеческих сомнений, страхов, неуверенности, подозрений справедливых, что выбор этот весьма относителен, если вообще существовал когда-либо. О каком полноценном выборе может идти речь, если взаимное наше влечение по большей части сформировано за счет инкубьей связки?

Все же я смиряюсь.