Твоя Виктория

— Викторио, вчера я чувствовала себя преданной и брошенной. Тебя не было рядом. Ты сидел возле Розбальдиньи. Моего лучшего друга не было возле меня — он находился рядом со своей девушкой. Я не знала там никого. Но рядом был Понилион, как всегда. Он рядом всегда — хорошо ли у меня всё, или плохо. У него всегда есть для меня в заначке торт, бальный зал для танцев, шикарное платье и украшения. Викторио, он остался, чтобы дождаться, когда же я, наконец, смогу проснуться. А ты — уехал, без меня… Я не знаю, что бы ты мог сделать, чтобы всё изменить. Боюсь, что уже не надо и пытаться.

— Я тебя услышал, — глухо произнес он, даже не предпринимая попытки подняться. — Но я не сдамся. Ты — моя! Ты рождена для меня. И я не отступлюсь.

— Кэя, идем, — Понилион взял мою руку в захват, и мы вышли из столовой. Ещё минут через двадцать мы были во дворце. Времени было — без пятнадцати минут двенадцать.

Глава 20 Исполнение мечты друга

Зал диссертационного совета дворца уже был переполнен. В нем людей было словно пчел в улье или муравьев в муравейнике. Тут не то, что присесть, даже стоячие места уже отвоёвывались чуть ли не за драку. Публика была… специфическая. Очень. Дан ведь физик. И большая часть присутствующих, очевидно, тоже ими были.

Кто растрепан, кто в очках, у кого косоглазие, а глаза вращаются как планеты, у другого — разные носки на ногах, у пятого — один ботинок завязан, другой — нет… Это просто был хаос. Я в принципе знала, что порой ученые в целях экономии времени не готовят, не женятся, даже полностью не застегиваются и да — уж тем более не завязывают шнурки. И всё для того, чтобы было больше времени для исследований. Но увидеть это всё воочию, да ещё в таком количестве — для меня это стало открытием. Помню, Дан как-то рассказывал, что гуманитарии читают книги и в них — лишь привычный текст. А физики читают формулы, на одном книжном развороте их может быть несколько десятков и минимум текста. Следовательно, и восприятие мира у нас отличается. Окинув всех собравшихся взглядом, с уверенностью я могла заключить лишь одно — Дан среди них — самый красивый. А всё благодаря мне. И так от этого радостно стало.

Понилион предпринял попытку согнать какого-то ученого, но я его остановила. Я постою, тем более что мы сами виноваты — надо было прийти заранее. Встали у стеночки, как и десятки других, и стали ждать, когда в зал зайдут все члены диссертационного совета, сам соискатель ученой степени и начнется защита.

И первое, что войдя, сделал Дан — он отыскал глазами меня. Приветливо кивнул, затем нахмурился и стул, полагающийся ему, на котором он должен был сидеть, когда начнут выступать его официальные оппоненты и ученый секретарь, отдал мне. Просто поднял его и донес до меня.

— Ваша светлость, спасибо, что пришли на мою защиту, — поклонился он. — Я здесь — всего лишь гость, а вот Вы — у себя дома. А хозяевам не престало стоять, в то время как расселись все приглашенные, — и тут взгляды всех присутствующих соскользнули на меня. И от всеобщего шепота можно было оглохнуть: «Это она!», «Виктория!», «Она любит физику?», «Соискатель — её друг?», «Уступите принцессе кресло помягче!», «Расступитесь все!», «Кто там к ней жмется с правового плеча?» и многое другое.

Я же, сохраняя спокойствие и уверенность, величественно сказала Даниану:

— Благодарю. И желаю удачи.

И все после этих слов вновь стали серьезными, будто вспомнив причину, по которой здесь сегодня собрались. А Дан направился к трибуне.

И… это было потрясающе. Ему аплодировали стоя. А уже в середине защиты члены диссовета прямо в голос просили председательствующего присудить ему ученую степень, потому как заслужил и достоин больше чем кто бы то ни было.

Основная идея заключалась в том, что можно проматывать время как вперед, так и назад. Вот есть пульт от телевизора, а есть пульт от прибора, созданного Данианом. Все чертежи и расчеты к работе прилагались.

— А Вы сами свой прибор опробовали? — раздалось из аудитории.

— Да, — просто ответил друг. — И сказу предупрежу тех, кто уже сегодня используя мои наработки, начнет создавать такое же устройство. У него есть существенный недостаток. Воспоминания промотанного вами времени не сохраняются. Фактически, прожитый жизненный фрагмент не то, что проматывается, а будто выкидывается в мусорную корзину.

Дан отвечал на вопросы часа два. В какой-то момент я стала понимать в физике гораздо больше, чем за всю прожитую жизнь. И когда любопытство присутствующих, наконец, было удовлетворено и все единогласно проголосовали за присуждение ему степени доктора физических наук, начался банкет.

Первым поздравлять друга побежала Розбальдинья. Я была второй.

— Кэя, спасибо. Сегодня я нахожусь здесь лишь благодаря тебе и твоей статье. Ты — настоящий друг, избавивший меня от нескольких столетий бесполезных ожиданий.

— Прости, я сейчас без подарка. Но обещаю, что подарю тебе что-нибудь восхитительное, правда, в своё время.