Твоя. Возвращение

От неожиданности даже слезы пропали. Ольга изумлённо уставилась на бабулю, совершенно не представляя, как реагировать.

— Ну и что вытаращилась. Конечно, знаю. Эти двое, Макс и Леха, великие сыщики, когда информацию по тебе собирали, ещё тогда узнала.

— Но... Как? И ты молчала?

Эллочка пожала плечами.

— Слушай, даже самые брутальные мужчины иногда бывают весьма разговорчивы. Особенно, если их к этому немного подтолкнуть. Лаской, например.

— О Господи...Я не готова знать детали. Про тебя и Леху. Это как-то странно.

— Оля, жизнь вообще странная. А молчала, потому что не вижу смысла об этом говорит. Все заблуждаются иногда. Да и потом, прошлое есть, его не выкинешь, не перепишешь. Все сложно. Разговор сейчас не об этом. Макс непростой человек. В плане доверия. Потеряешь один раз, вернуть будет сложно. А ты врала, согласись. Однако, он не равнодушен к тебе. Я это знаю точно. Глупо из-за недопонимания лишиться того, что могло бы быть.

— Мне кажется, ты заблуждаешься. Иногда чувствую, ненавидит меня.

— Ой, да хорош,— Эллочка от души рассмеялась. — Поверь, если он тебя возненавидит, ты очень сильно почувствуешь разницу. Ответь на один вопрос. Самый важный в данной ситуации. Любишь его?

Ольга молча опустила голову. Говорить кому-то о своих чувствах к Демону было очень тяжело.

— Ясно. — Бабуля похлопала ее по плечу,— Вот и не тупи, рыбка моя. Будешь жалеть потом. Я мужа своего любила, кобеля, прости Господи, но никогда ему не говорила. Он ушел, словом не обмолвилась, слезы не проронила. При нем. А без него вышла по ночам. Так он, козел, взял, и через год скончался. Ну, не скотина тебе? Я только собралась найти, признаться, что невмоготу без него. А он помер. Скотина и есть. Только ведь не вернёшь уже ничего. Ни человека, ни возможности быть счастливой.

— Как ты себе это представляешь? Я не могу подойти и признаться ему. Просто не могу. Во-первых, он не поверит. Думает, я вру всегда. А во-вторых....

— А во-вторых, делать это ни в коем случае нельзя. Он тебе всю кровь попьет. Максимка поймет, что дорого, только когда потеряет и осознает это. Только тогда он начнет шевелиться. Поэтому, Оля, нужно быть хитрее. Мальчики любят игры. Всегда. Не зависимо от возраста. Вот я тебе сейчас интересную игру расскажу. Проверенную.

Ольга слушала Эллу внимательно. Как ни крути, но у нее с противоположным полом такой багаж за спиной, ни один психолог не сравниться. В принципе, идея, озвученная бабулей вполне себе выглядела заманчиво.

— Круто. Только для этого мне нужно иметь возможность видеться с ним. Сейчас уедем отсюда и что? Договор с Анатолием подписан. Причин встречаться больше нет. По крайней мере, очевидных.

— Не переживай. Это я возьму на себя.

Неожиданно в кустах неподалеку раздался тихий треск сломанной ветки. Ольга тут же вскинула голову, вглядываясь в яркую зелень. Бог его знает, кто там лазит. Благодаря последним событиям уже паранойя развивается.

— Малюта?

На божий свет в самом деле, отряхиваясь и матерясь, выбрался ее учитель.

— Огоооо....

Ольга посмотрела в сторону Эллочки, которая с придыханием протянула это долгое "ого". Происходило нечто странное. Бабуля вдруг приосанилась, выпрямила плечи, отчего ее и без того ровная красивая спина стала похожа на выправку балерины, а затем принялась накручивать на палец длинный локон. Взгляд ее наполнился томлением, тягучим, как свежий мед.

— Прекрати, — зашипела девушка, — Это же, блин...Малюта. Ты чего.

— Господи, какой экземпляр... Офигеть.

Ольга посмотрела на старого товарища внимательно. Ну, симпатичный... Наверное... Конечно, в силу отличной физической формы, которую он настойчиво поддерживает, достаточно приятное глазу тело. Плечи, бицепсы, трицепсы, все как положено. Волосы темные, всегда коротко стриженые. Глаза зелёные, чуть с желтым отливом. Кошачьи. Но это же... Малюта...

Девушка поднялась с земли и подошла к мужчине, который, вот ведь удивительно, на Эллочку внимания не обратил вообще. Такое на памяти Ольги было впервые. Чтоб яркая красота этой неординарной женщины осталась не замеченной.

— Ты что тут делаешь? — Она говорила вполголоса, дабы бабуля не могла слышать их беседу.

— Да так. Присматривал. Времена волнительные, беспокойные. В городе гастролёр такого уровня, что, честно говоря, заподозрил Соколовского в злом умысле. Вдруг решил ответочку тебе состряпать. Вот приехал, наблюдаю.

— Ну, ты вообще...

— Я дико извиняюсь... — душа Эллочки не вынесла такого вопиющего безобразия. По какой-то, очевидно несуразной, причине весьма привлекательный мужчина лишь скользнул по ней взглядом, не задержав его ни на секунду. Более того, слюны не пускал, дышал ровно, страстью и флюидами желания в ее сторону не фонтанировал. Совершеннейшее хамство. — А мы тут сидим, примус починяем...