Твоя жизнь в моих руках

Есть не хотелось, и я убрала поднос за дверь, забираясь под одеяло. Прокручивая в своем воспалённом воображении каждое прикосновение Льва. Они подействовали на меня как целебный бальзам. Стирая ужасы пережитого.

Уснула быстро. Просто отключилась. Помогли таблетки. Но, наверное, зря я выпила лишь половинку. Потому что проснулась всего спустя пару часов.

Металась в постели, пытаясь вновь провалиться в сон. Но тщетно. А потому решила прогуляться по дому в надежде, что это поможет.

Вышла из комнаты, завернувшись в тёплый халат. И направилась в сторону кухни, планируя разогреть себе молока с мёдом.

Сначала увидела свет, пробивающийся из-под двери кабинета дяди. А затем до меня донеслись голоса. Его и Марго. Шестое чувство подсказало, что они обсуждают меня. А значит, я имею законное право подслушать.

Подошла ближе, ловя обрывки фраз.

– Лёва, неужели ты считаешь, что всё это того стоит? – раздаётся непривычно мягкий и какой-то уставший голос бабушки. Я видела её сегодня, и она выглядела так, словно искренне переживала за меня.

Глава 13.1

Глава 13.1

Сама не поняла, почему вдруг перестала дышать. Замерла, затаилась, лишь ощущая где-то в горле бьющееся сердце. Опасаясь, что кто-то обнаружит моё присутствие и мне не поздоровится. Но интуиция подсказывала, что сейчас я могу услышать нечто очень важное.

– О чём ты, Марго? – раздаётся холодный, пробирающий до костей голос, хотя я чувствовала, что Лев отлично понимает, что имеет в виду его бабушка.

До смерти хотелось заглянуть за дверь. Посмотреть на них. Но я побоялась, что меня заметят.

– Она ведь хорошая девочка. Дикая, совершенно невоспитанная и лишённая всякой культуры, но хорошая. – Её сухой голос был скрипучим, прокуренным, противно царапающим мои барабанные перепонки, но злости или раздражения я в ее словах не услышала. И не понимала, к чему она ведёт этот разговор. – Да, ребёнком я её не знала, в отличие от тебя, но это не значит, что мне безразлична её судьба.

– Боже, Маргарита Фёдоровна, давно ли тебя стали волновать чужие жизни? – прерывает её насмешливый голос Льва, из которого льётся неприкрытый сарказм. – С чего вдруг чумазая девка растопила твоё холодное сердце?

Вздрогнула, будто меня ударили в солнечное сплетение. Боль опутала рёбра, сдавливая и мешая дышать. Вроде в глубине души понимала, что именно такой меня видит Питон. Но правда оказалась горше, чем мне представлялось.

Прикусила губу, неожиданно поняв, что готова разреветься. А я ведь даже на похоронах мамы и слезинки не проронила под обвиняющими взглядами родственников с её стороны, никогда не интересовавшимися моим существованием.

И тут вдруг от слов пригревшего меня мужчины я настолько размякла…

– Перестань, Лёва, порой твоя жестокость пугает. Я видела, как ты на неё смотришь, и решила, что в тебе есть человечность. Хотя бы её зачатки. Но даже после сегодняшнего, неужели ты не пощадишь её? Она ведь в опасности. И из-за кого? Из-за нас, людей, которых она даже не знает, по сути.

Звон бокала заставил меня вздрогнуть. Не понимала, что произошло. Будто кто-то случайно или специально разбил фужер. Всё же осмелилась заглянуть в приоткрытую дверь, чтобы увидеть, как Лев наливает себе очередную порцию. Он что, разбил свой бокал? Странно. Он совсем не походил на человека, не умевшего контролировать эмоции.

Впрочем, что я о нём знаю? Ничего.

– Ты не видела, как она живёт, – привычно спокойно парирует, точно не он разбил только что бокал, как я полагала, швырнув в стену. – Считаешь, что стоило её оставить в той дыре? Там ей было бы комфортнее?

– Там у неё имелось больше шансов выжить, – упрямо гнула линию бабушка. А я совсем ничего из их разговора не понимала.

Потёрла лицо, ощущая, как накатывает усталость. Разом обрушивается на меня, словно таблетки вновь дали о себе знать, давя на веки.

– Ты предлагаешь вернуть её обратно туда, где наша семейка её не найдёт? – очередной едкий вопрос Питона. Странно, я считала, что в нём нет яда, но вместе с Марго захлёбывалась в нём.

– Предлагаю защитить ее. И ты знаешь, как это можно сделать. Единственный способ это сделать, – с нажимом повторяет Марго, игнорируя тон внука. Судя по всему, у неё давно выработалось противоядие.

– Нет. Давай прекратим этот бестолковый разговор, – жёстко останавливает бабушку таким голосом, что даже мне становится не по себе.

Всё же отношения у них странные. Лев ведёт себя так, будто всю жизнь рос на улице. И никакой связи с окружающим нас богатством не имел. Сам он словно высечен из гранита, прочного и такого крепкого, что к сердцевине не пробраться. Везде броня. Нет в нём мягкости, которая может быть свойственна тем, кто не боролся за место под солнцем с детства.

– Лев, её ведь убьют, – едва слышно произносит. Так тихо, что я не сразу расслышала её слова.

Но, когда их смысл дошёл до меня, вся сжалась.

– Будем считать, что это необходимая жертва, – ответил дядя.