Твоими молитвами

— Значит, он все рассказал, — пробормотал Андрей. — Молодец. Я думал, что он не решится. В общем, самые лютые неприятности начались у него после ее смерти. И у меня тоже, но меня хотя бы не так задевали. Просто мы же с ним друзья, это всем известно. Он меня перетащил в свой отдел, когда стал тут главным. Слухи поползли сразу. Мол, обнаглели мы с ним вконец.

— Так и говорили?

— А как же. Конечно. Ну примерно. Пару раз после корпоративных возлияний по объекту ходили слухи, что мы с Мишкой упивались в хлам, пытались на глазах у всех стянуть с главбуха лифчик и называли ее недостойными словами. Женя, главбуху Ольге Константиновне под семьдесят. Какой лифчик нам с нее стягивать, зачем?! Но нас якобы видели. И слышали. Чуть до увольнения не дошло. Главбух, главное, сама в ужасе была, но ее слова почему-то в расчет не брали. Долго трепали эту историю. Потом впаяли мне выговор за опоздание, которого тоже не было. Выговор впаяли, лишили премии. Только Мишка тогда и смог меня удержать, иначе я бы пересчитал носы всем, кто к этому причастен. Потом эта история с Маринкой. До сих пор в себя прихожу. Анна Григорьевна, которая ко мне приходила, — это ведь ее мать.

Точно. А я и забыла. Мать покончившей с собой Марины. По ней вообще нельзя было сказать, что она недавно потеряла дочь, да еще и осталась работать в том же здании. Железные нервы или просто вынуждена?

— После истории с Маринкой началось черт знает что, — продолжил Андрей. — Менты дергали, чувствовали себя как дома. Нас же замучили проверками. Никого на фабрике не трогают, а этот отдел рвут на части.

— Ерунда какая-то, — не выдержала я. — Может быть, одно не связано с другим?

— Если бы, — усмехнулся Савостин. — Обсуждение действий начальника у него за спиной. Появление на работе в нетрезвом виде. Распитие на рабочем месте. Вот только часть того, что мы о себе узнали. Помню, Мишка не выдержал, пошел к генеральному и спросил у него: «Вы же понимаете, что это уже переходит всякие границы?» А тот в ответ: «У меня свои каналы. Еще раз услышу — простимся навеки».

— На Мишином месте я бы сразу заявление написала, — призналась я.

— Он и хотел, а я отговорил, — закивал Андрей. — А потом у него файлы из ноута пропали. А еще позже эта история с пистолетом. Предел всему.

Я подалась вперед, сдвинула папку в сторону. Андрей инстинктивно наклонился ко мне.

— Ты думал о том, кто бы мог распускать все эти слухи? — прямо спросила я.

Он медленно покачал головой:

— Нет, Жень. Я даже ж не знаю, кто бы это мог быть.

— А пытался как-то искать?

— Мы пытались, — признался Андрей. — Но все вокруг вдруг резко стали ангелами. Никаких проколов, все просто идеально. Но одно знаю точно — это делает тот, кто находится очень близко. Возможно, кто-то из своих.

— Почему ты так думаешь?

— Чувствую.

Он мог быть прав, во всем определенно стоило разобраться.

— После всего этого на душе очень муторно, — признался Андрей. — Словно наступил в дерьмо и не заметил. Идешь, воняешь, все смеются, а ты понять не можешь, что же народ так рассмешило. А главное, кто этот навоз на моем пути разбросал?

Глава 4

— Ознакомься. Можно бегло, там все равно ерунда, которая тебя не касается. А потом, перекрестясь, двинем к генеральному.

Инструкций на своем веку я читала великое множество. Под некоторыми даже оставляла свою подпись. Каким-то правилам строго следовала, а какие-то выбрасывала из памяти, как ненужную макулатуру. Все равно не работали.

Савостин предложил мне должность делопроизводителя.

— Временно, — объяснил он. — Ты будешь, как этот самый… как сезонный работник. Станешь всем помогать, а они тебе. Так будет удобнее сходиться с людьми.

— Наемный работник, — поправила я его.

— Или наемный, — согласился он. — Как убийца.

— У меня нет с собой никаких документов, Андрей.

— Паспорт взяла?

— Паспорт взяла. И права.

— Права не нужны. А медицинскую справку я тебе сам завтра куплю в интернете.

Тетя Мила решила нарисоваться в полдень. Ее звонок был очень кстати, потому что у меня появилась возможность отдохнуть от инструкций Андрея, которыми он меня обложил со всех сторон. Она соловьем заливалась о своей чудесной жизни в поселке Хватуново. С утра пораньше у нее уже случилась йога, а потом шоколадное обертывание. Подруга Ленка рада тому, что у нее в гостях именно тетя Мила. У них одинаковая реакция на юмор и идентичные вкусовые пристрастия.

— Ты домой-то когда? — спросила я, стоя в коридоре подразделения, которое вскоре должно было стать мне родным. — Ты там никому не надоела?

Последний вопрос был лишним. Просто вырвалось.

Я примерно представляла, что творилось в голове тети Милы, когда она получила приглашение погостить у хозяйки торжества. Это же была совершенно другая жизнь, совсем не та, которой мы жили.