Твокер. Иронические рассказы из жизни офицера. Книга 1

И во главе этого необработанного человеческого материала поставили двух скульпторов, то есть нас – двух молодых лейтенантов, вчерашних выпускников.

Но как говорил Наполеон, стадо баранов под командованием Льва, лучше стада львов под руководством Барана.

А здесь налицо было сразу два Льва. Один, без ложной скромности, это я, Ваш покорный слуга, и второй командир взвода Дмитрий Курочкин, настоящий «кремлёвец» выпускник МКПУ, рослый красавец, косая сажень в плечах. Переглянувшись, мы решили, что двоим профессионалам такого уровня, как мы, здесь делать нечего, и, чтобы не мешать друг другу при замахе, решили любить личный состав по очереди.

Один из нас приходил утром на подъем, и оставался в роте на сутки, чтобы любить её и воспитывать, не давая расслабиться ни на минуту. Через сутки, глубоко удовлетворённый, от проделанной работы, он, передав смену, с чистой совестью отправлялся восстанавливать силы к следующему дню. В результате, времени на отдых у нас оставалось, больше, чем при наличии в роте всех офицеров.

Если вы думаете, что главной трудностью у нас было незнание и неумение молодых солдат, то Вы ошибаетесь. Нашей главной проблемой было, как раз то, что наши молодые солдаты слишком много знали и слишком много умели. Но к военной службе их знания и умения, не имели ни какого отношения. Кроме того, в роте стихийно началось расслоение по национальному и земляческому принципу. Пытаясь самоутвердится, начали «борьбу интересов» самая многочисленная азербайджанская и самая сплоченная дагестанская группы. Если бы мы попытались, проанализировать, сложившуюся обстановку, у нас могли бы опуститься руки от отчаяния, ибо по всем правилам педагогической науки, у нас всё было плохо.

Но мы, по-Суворовски, считали проблемы только после их разрешения. В течение суток, отведенных мне на воспитательный процесс, я использовал простое правило бетономешалки – «в движении бетон не портиться». Вот когда я вспомнил добрым словом «школу Нюхалова». Вы не представляете, как меняется солдат, попадавший из конвейера обучения в бетономешалку воспитания и обратно, по нескольку раз за день.

Понимая ответственность творческого процесса, наши командиры не вмешивались в нашу работу, не отвлекая нас на досадные мелочи типа «требования устава» или «права человека».

В результате наших сплоченных действий, наши воспитанники из бесформенной массы очень быстро превращались в одинаковые кирпичики, пригодные для дальнейшего военного строительства.

В жизни обычного воинского подразделения существует масса условностей. Один из офицеров в роте выполняет обязанности командира роты, и чтобы не перепутать, дневальный по роте, при прибытии этого офицера в расположение, дневальный оповещает всех, громко подавая команду «Смирно». В нашей ситуации, команду «Смирно» подавали каждый раз, когда один из нас, работал в роте. «Пересмена» происходила до команды подъём, Поэтому мы старались не появляться в роте одновременно, потому, что бедняги дневальные просто не знали, что им делать в «период двоевластия».

При всём при том, наши солдаты, в сущности, были ещё детьми с детскими капризами и обидами. Порой я чувствовал себя в роли воспитателя детского садика, поставленного в тупик вопросом, «Как лучше грузить детей в грузовую машину, за ноги или вилами?»

Лишь один раз наши солдаты искренне нас удивили. Формально, у нас в роте был и замполит. Но он одновременно был замполитом и в «своей» роте и в «нашей». Догадайтесь, в какой роте его видели чаще?

Однажды в воскресенье, мы узнали, что в роте будет проверяться порядок проведения мероприятия под громким названием «Представляюсь коллективу». Об этом я узнал, когда мне передали лист бумаги, с планом мероприятия, составленный нашим виртуальным замполитом и пожелали успеха. Возникла проблема. Необходимо было занять, чем нибудь двести человек в воскресный день, без использования противогазов и пехотных лопаток.

Решение родилось мгновенно, по наитию. Я перестроил роту по национальным группам и приказал каждой группе через пол часа подготовить выступление по вопросам: Край, где я вырос, Народная песня, стихотворение и национальный танец.

Затем, я рассадил роту в казарме и на импровизированной сцене, дал возможность выступать каждой группе по очереди перед своими товарищами. Честно говоря, я был уверен, что получится нудная тягомотина, скучная и неинтересная, но которая подготовит роту к обеду. К тому же в роту, некстати, заглянул замполит батальона. И тут мне впервые стало стыдно за себя.