Твокер. Иронические рассказы из жизни офицера. Книга 1

Все письма, приходящие в роту у нас всегда выкладывались на тумбочке дневального по роте. Все могли подойти и взять своё письмо. Если письмо не забирали сразу, то дневальный голосом сообщал о нём хозяину. Сделать вид, что ищешь своё письмо и подложить конверт с миной замедленного действия в общую стопку писем, было делом техники.

После этого оставалось только ждать эффекта от разорвавшейся бомбы.

С безразличным видом мы смотрели, как дневальный по роте вручил письмо Филимоше и, как он, с недоумением, прочитал незнакомый обратный адрес и ушел читать письмо на спортивный городок. Минут через пятнадцать, обеспокоенные его долгим отсутствием, мы направились вслед за ним. Сидя в курилке, и делая вид, что мирно беседуем, мы с садистским удовольствием, наслаждались видом того, как Филимоша нарезал круги по спортивному городку. Останавливаясь под тускло горящими фонарями, он снова и снова перечитывал злополучное письмо, потом обнаружив еще что-то увлекательное и интересное, незамеченное ранее, со стоном хватался за голову и бежал к следующему фонарю, наверное. надеясь в душе, что злые чары рассеются, и в письме проявится хоть что-то хорошее. Но чудес не случалось.

Когда он в очередной раз пробегал мимо нас, Я с деланным вежливым безразличием спросил:

– Филимоша, как дела? Что пишут?

Увидев нас, наконец, он с безнадёжным видом зашёл в курилку. Голосом гонца сообщающего своему князю, что «Орда взяла, и наши пали», он трагически прошептал:

– Это письмо от неё.

– От кого?

Филимоша с искренним изумлением уставился на нас. Неужели в этом Мире нашлись люди, ещё не знающие о том, какая трагедия обрушилась на человечество?

Надо отдать ему должное, держался он молодцом. Не было ни слёз, ни расцарапанных щек, никто не бился об пол.

Но в его глазах чернела такая пустота, что если бы запечатлеть эти глаза на киноплёнку, «Оскар» был бы гарантирован.

Ровным голосом, он поведал нам о своей загубленной жизни. Таким голосом самурай говорил своим соратникам, что ему приказано совершить сепуку, то есть харакири.

Он, как витязь на распутье, выбирал у придорожного камня, куда ему идти дальше, на партком за бытовое разложение, или, в дружную семью полковника КГБ с молодой женой и двумя детьми.

О том, что у него был третий путь, он еще не подозревал. Но интуитивно, он выбрал именно его. И этот путь привёл его к его друзьям. И друзья не оставили его в беде. Даже если бы я и хотел затянуть актёрскую паузу, Александр Иванович не допустил бы этого. Видя страдания Друга, он тут же всё ему рассказал. Надо было видеть, как оживает каменная статуя Командора. Первыми ожили глаза. Бросив один взгяд-молнию на меня, затем второй на Слона, он, достав конверт, поднёс его к самому носу, и стал внимательно разглядывать печати и штемпели.

Результатом его исследования стал глубокий стон-выдох:

– Ну, вы блин, даёте!

Но в его словах прозвучало такое облегчение, словно его красавица-жена снова обратилась в лягушку и ускакала на своё болото. В его глазах засияла такая неподдельная радость, что я понял, что он на нас просто не может больше сердиться.

Так я смог помирить Александра Сергеевича с Александром Ивановичем, и смог, наконец, произнести давно заготовленную фразу:

– А не надо девочек обижать!

Глава 22 Грустные перемены

Вернувшись с полигона, мы не узнаём своё училище. Огромные деревья, высаженные вдоль дорог училища, ещё, наверное, при его создании, прощально и возмущённо взмахнув листьями, под пилами и топорами превращались в дрова. Когда мы пришли в училище, они уже прикрывали все дороги от палящего солнца. Они были вековыми и казались вечными. В жаркий летний день они позволяли пересечь все училище, не выходя из тени на палящее солнце. Они превращали училище в один огромный парк. Конечно, осенью они давали много работы по уборке опавшей листвы. Но ведь осень быстро проходит, а солнце печёт большую часть года. А работу для курсантов командиры находят в любое время года, независимо от погоды, и независимо от того, есть ли листья, или их нет.

Оказывается, новый начальник училища Цурочкин, прибывший на смену генералу Камкову из Монголии, вскрыл «второй пакет» и затеял в училище грандиозную перестройку.

Надеюсь, вам известен старый военный анекдот, про то, как при замене и передаче должности в далёком гарнизоне старый командир вручает новому три запечатанных пакета, которые поочерёдно необходимо вскрывать каждый год, когда терпеть придирки начальства станет невыносимо. В первом пакете написано:

– «Вали всё на меня».

Во втором: – «Ломай всё и начинай ремонт».

А в третьем: – «Плюй на всё, и жди замены»!