Творческая связь. Исцеляющая сила экспрессивных искусств

Гнев – важная мотивирующая сила при совершении конструктивного действия. Я обнаруживала это по мере того, как превращалась из уступчивой жены в человека, способного усиливать самого себя. (Мои художественные дневники отчасти иллюстрируют этот рост.) Несмотря на то что эта трансформация заняла годы, полученные уроки поддерживали меня на каждом жизненном перекрестке. Как активная феминистка в 1980‑е годы я чувствовала себя оскорбленной каждой увиденной несправедливостью: слишком малым представительством женщин в сенате, палате представителей, Верховном суде, редколлегиях, в числе основных докладчиков на конференциях, в составе руководства корпораций – во всех случаях неравенства, имевших место как в нашей стране, так и во всем мире. Подобно большинству женщин, выступающих против неравенства, меня осмеивали и унижали, называя «озлобленной женщиной». Однако, пребывая в контакте со своим гневом и позволяя ему показываться на поверхности, я получила огромное количество энергии для того, чтобы изменить ситуацию несправедливости, а не оставаться дома в депрессии. Осознавая свой гнев, я научилась использовать его как ракетное топливо для инициирования собственных проектов.

Гнев. Осознание и конструктивное использование энергии гнева может быть очень полезной мотивирующей силой (автор неизвестен)

Женщины особенно нуждаются в том, чтобы подключаться к собственной энергии гнева и направлять ее на творческие дела, вместо того чтобы направлять внутрь себя. Например, когда издатели завернули мою очень личную и политическую книгу «Возникающая женщина: декада преобразований середины жизни», потому что «не хотели пропагандировать мой стиль жизни», я сначала сочла себя никчемным писателем и испытала ощущение собственной неадекватности. Когда же я поняла, что не правы они, я использовала свой гнев, чтобы мотивировать себя и издать книгу самостоятельно. (С тех пор прошло 12 лет, книга до сих пор продается, и она переведена на пять языков.) Подобным же образом, когда я чувствовала огорчение и гнев из-за разрыва тех или иных отношений, я понимала, что могу сфокусировать часть этой энергии на своей работе. В результате это привело меня к созданию Института человекоцентрированной экспрессивной терапии, который стал опорой в моей профессиональной работе и местом, где я подружилась со многими людьми.

Итак, согласно моему опыту, осознание и использование энергии гнева может быть очень полезной мотивирующей силой. Это знание подкреплялось в моей работе с теми, кто либо накрыл «крышкой» свою ярость и нуждался в конструктивных каналах для ее выражения, либо выпускал ее с помощью искусства, драматизации или политических действий. Признание гнева – первый шаг к его конструктивному направленному использованию. Хотя, конечно, гнев – не единственная эмоция в длинном черном мешке, в котором живет тень, но одна из самых мощных.

Мой интерес к Юнгу вызван тем, что он лично исследовал и выразил свою тень в тщательно описанных и прекрасных рисунках «Красной книги»[17]. Как терапевт он был готов увидеть свои гнев и страх. Хотя моему отцу и было трудно вступить в контакт со своим гневом, его вера в человека была просто поразительной. Я обнаружила, что пытаюсь интегрировать представления Карла Юнга о тени с представлениями Карла Роджерса о вере в человеческий потенциал. Процесс творческой связи в том виде, в котором я преподаю и фасилитирую его, на самом деле интегрирует многое из того, чему я научилась у этих двух мужчин, но что исходит из глубокого женского принципа – принципа целостности, признающего чрезвычайную ценность нашей интуиции и восприимчивости.

Обучение открытию наших непризнаваемых сторон может быть названо работой с тенью.