Творческая связь. Исцеляющая сила экспрессивных искусств

Я все еще плаваю на поверхности, чувствуя себя так, словно какая-то часть меня спит. Я зеваю и ленюсь, пребывая наедине с собой и испытывая наслаждение от той свободы, с которой я потворствовала своей уединенности… Я наблюдала за тем, как рисовали другие. Я и сама нарисовала один или два рисунка, но считала себя нетворческой и неумелой в отношении всего, что касалось искусства. Не без тревоги и беспокойства я ощущала себя как бесцветное ничтожество, которое ничего не делает и никем не является.

Затем наступил день памяти Хиросимы. Несколько участников задумались над тем, как мы видим годовщину Хиросимы… поэтому мы погрузились в процесс интуитивного рисования. Действуя неведущей рукой, я обнаружила, что рисую сильные, выразительные образы, которые вытекали на бумагу без всякой мысли или плана. Каждый образ действительно содержал мои чувства и переживания относительно Хиросимы в тот ужасный момент. Затем из агонии и смерти, выраженных в резких красных и черных формах, из круговых движений появился следующий образ – розовое яйцо, символ надежды зарождения и вынашивания новой жизни. Мой последний рисунок стал воскресением – живым, взрывным утверждением обновленной жизни. В большом распускающемся оранжевом и ярко-розовом цветке утверждало себя мое внутреннее «Да!». Это стало для меня полученным от себя же откровением живущей во мне красоты и жизненной силы.

Теперь, как мне показалось, моя креативность освободилась, и я стала рисовать свободнее. Следующие несколько рисунков были мрачными, демонстрировали чувство омраченности неким внутренним бременем. Тем не менее я наложила более яркие оттенки поверх темных, намереваясь создать нечто подобное в собственной жизни. Я знаю, что этим актом добавления ярких оттенков в темноту я сделала выбор – каким-то образом пробиться к своему внутреннему свету и надежде.

Я присматриваюсь к себе и жду чего-то, что ускорит прорыв. Он начался в тот день, когда я рисовала стилизованное лицо, демонстрирующее две стороны меня: моя прекрасная сторона спит, в то время как другая – темная, злобная и могущественная – затаилась совсем рядом. Когда участники группы делятся друг с другом мнениями о своих рисунках… я тихонько прикрываю свой.

Я открыла себя другим на следующий день в процессе рисования, а затем и танцевания правой и левой половин своего тела. Потом я нарисовала еще одно изображение своего лица: одна сторона – маска, другая – простой яркий овал. Женщина, скрытая под маской, говорит: «Я сильная, полная желаний, настрадавшаяся, мудрая, проклятая». Яркий желтый овал щебечет: «Кто я? Я яркая, классная, заботливая, умная. Я – маска».

Я не решаюсь, вернее, не хочу демонстрировать темную женщину в себе. Но позже наступает момент встречи с ней. В моем танце, коротком и драматичном, раскрывается сильная, отвергаемая женщина, спрятанная за моим заботливым социальным лицом. Группа отреагировала на мой танец теплой поддержкой…

Последующие рисунки вибрируют живыми красками, изображающими возрождение. Я сделала серию изображений трех яиц, лопающихся и высвобождающих энергию.