Творческий путь Ивана Ефремова

Если бы Ефремов не пошел дальше и не обратился к человеку как творческой индивидуальности, его художественное развитие могло бы приостановиться раньше, чем исчерпался бы запас сюжетов. Но Ефремов не остановился на достигнутом. Требовали своего воплощения новые, куда более широкие замыслы, охватывающие целые исторические эпохи и судьбы всего человечества. Естественно, что и многочисленные герои последующих произведений, посвященных далекому прошлому и далекому будущему, должны были предстать перед читателем в ином качественном выражении.

Что же касается «Рассказов о необыкновенном» в целом, то они остаются прекрасным началом творческих свершений писателя, сохраняя в истории советской литературы новаторское значение как новый тип приключенческого повествования, в котором научная идея, движение мысли, любование работой ума не только поэтизируются сами по себе, но и определяют поэтику произведения.

5

Обращение Ефремова к исторической теме было подготовлено его профессиональным интересом и к далекому прошлому Земли, и к истокам человеческой цивилизации. Читателям, полюбившим Ефремова как фантаста, могло показаться странным и неожиданным появление «Великой Дуги».

Но, по существу, Ефремов остается фантастом и в исторических повестях, поскольку художественный домысел преобладает над зарегистрированными фактами, относящимися к такому-то периоду древнего египетского царства или Эллады эпохи формирования классического античного общества. Реконструкция воображаемой картины, намеченной археологами и историками древнего мира, сближает исторические повести Ефремова с произведениями научной фантастики. Но как бы ни был велик в данном случае авторский домысел, он не вступает в противоречие с научной достоверностью.

Ефремов познает историю в движении, стараясь найти даже в очень далеком прошлом те звенья, которые связывают цепь времен. Ненависть к деспотии, к любым формам самовластия и подавления личности пронизывает все творчество Ефремова, начиная от его исторических повестей и кончая романами о далеком будущем. В дилогии «Великая Дуга» символом тирании, превращающей каждого простого человека в песчинку, становится мертвящая власть фараона. Сочиняя «Путешествие Баурджеда» и «На краю Ойкумены», писатель думал не только о давнем прошлом, но и о настоящем и будущем Африки, думал не только об исторических судьбах народов Черного материка, но и о судьбах других народов.

Все герои Ефремова, независимо от того, когда они живут и действуют, всегда обгоняют свое время. Наделенные ищущим, пытливым умом, они устремляются к новому и неизведанному, и в этом вечном поиске писатель видит назначение человека.

Таковы Баурджед, казначей фараона Джедефры, и его кормчий Уахенеб, принесшие современникам новые знания и расширившие их представления о мире. Семилетнее плавание Баурджеда к полулегендарной стране Пунт (по-видимому, на побережье Аденского залива) и еще южнее — к берегам реки Замбези — разрушило укоренившееся представление, что вся Земля ограничивается страной Та-Кем — «Большим домом» фараона. Но эти знания вступают в противоречие с идеей безраздельного владычества фараона над всем миром и наносят удар культу единовластия, который на протяжении многих столетий составлял основу политической и религиозной идеологии древнего египетского царства.

Потому так холодно и подозрительно встретил преемник Джедефры фараон Хафра некстати вернувшегося Баурджеда и, выслушав его рассказ о дальних странах, приказал уничтожить путевые записи, отправить его спутников на далекие окраины Та-Кем, а самому Баурджеду забыть навсегда все, что он видел. Но, несмотря на приказ фараона, «песня-сказание, порожденная душой народа, свободной в своей любви и ненависти, неподкупной в оценке совершившегося, прославляла его», Баурджеда, первого египтянина, достигшего Великой Дуги.

В отличие от Баурджеда молодой эллин Пандион, герой повести «На краю Ойкумены», расширяет не географические представления о мире, а постигает его эстетическую сущность глазами гениального скульптора, намного опередившего свое время.

«На краю Ойкумены» — книга о воспитании характера. В центре ее человек, жадно ищущий и чутко воспринимающий все новое, что приносит ему жизнь.

Перед читателем проходит пестрая географическая панорама. Уголок Древней Греции, остров Крит, Средиземное море и вся Африка, начиная от рабовладельческого Египта и кончая экваториальными дебрями, где живут свободолюбивые негритянские племена.

Проведя Пандиона через многочисленные испытания, сталкивая его с разными людьми, знакомя с жизнью, культурой и искусством других народов, автор показывает молодого художника в непрерывном развитии. Каждая новая встреча обогащает его внутренний мир, способствует духовному росту.

Если в «Путешествии Баурджеда» истинное знание преодолевает границы царства, религиозные догматы, сопротивление косности и невежества, то в «На краю Ойкумены» высокое искусство побеждает и пространство и время, сохраняя для грядущих поколений свою нетленную ценность.