Творчество Томаса Мура в русских переводах первой трети XIX века

В лермонтоведении традиционно отмечалась склонность русского поэта к проведению биографических параллелей между собой и Байроном, причем нередко всё это воспринималось как нечто напускное, удачно выбранная «поза», и только исследование Н. Я. Дьяконовой, в основу которого легло сопоставление дневников Байрона и лермонтовской прозы, отражавшей традиции великого английского предшественника, убедительно показало, что проводимые Лермонтовым аналогии имели не поверхностный, а глубокий внутренний характер, базировались на стремлении проникнуть в закономерности бытия человека и окружающего мира, выстроить жизнь художественных образов, в результате чего в лермонтовском сознании формировался прототип журнала Печорина⁵¹. Лермонтов внимательно прочел в 1830 г. письма и дневники Байрона, изданные Томасом Муром⁵², и эта книга пробудила в нем и без того имевшееся стремление к славе, ко всему новому и романтичному.

Свое знакомство с книгой Томаса Мура Лермонтов засвидетельствовал в помете, оставленной на автографе стихотворения "К***" ("Нe думай, чтоб я был достоин сожаленья…", 1830): "Прочитав жизнь Байрона (<написанную> Муром)"⁵³. В послании «К***», представляющем собой своего рода итог внимательного прочтения байроновской биографии, Лермонтов говорил о своей духовной близости Байрону, о своем желании повторить его яркую трагическую судьбу: «Я молод; но кипят на сердце звуки, // И Байрона достигнуть я б хотел; // У нас одна душа, одни и те же муки, – // О, если б одинаков был удел!..» (т.1, с.242). Упоминая «закат в горах, пенящиеся волны // И бурь земных и бурь небесных вой» (т.1, с.242), Лермонтов вспоминал свою детскую поездку на Кавказ для лечения и ненавязчиво проводил параллель с горным климатом, выбранным матерью для Байрона-ребенка, поправлявшегося после тяжелой болезни. Для Лермонтова было ценным мнение Мура о том, что пробуждение таланта Байрона можно отнести к «диким и величественным» горным местам, темным вершинам Лох-на-Гара, «среди которых он провел свое детство» (р.15)⁴⁵. Описание «заката в горах» остается значимым для Лермонтова на протяжении всего его творческого пути, в частности, его можно видеть в стихотворениях «Кавказ» (1830), «Люблю я цепи синих гор…» (1832), одной из редакций позднейшего "Посвящения к поэме «Демон» («Тебе, Кавказ, суровый царь земли…»).

В стихотворении "К***" ("Не думай, чтоб я был достоин сожаленья…") содержится реминисценция из переведенной И.И.Козловым "Бессонницы" Томаса Мура: "Cмотрю ли вдаль – одни печали; // Смотрю ль кругом – моих друзей// <…>// Метели бурные умчали" (И.И.Козлов)⁵⁵ – «Гляжу назад – прошедшее ужасно; // Гляжу вперед – там нет души родной» (М.Ю.Лермонтов; т.1, с.242). В 1838 г. тот же мотив одиночества с учетом характерной смысловой структуры варьировался Лермонтовым в стихотворении «Гляжу на будущность с боязнью…».

В автобиографических заметках и некоторых стихотворениях Лермонтова, относящихся к "сушковскому циклу", также обнаруживаются детали, позволяющие говорить о пристальном изучении русским поэтом биографии Байрона, написанной Муром. В начале 1830 г. Лермонтов оставил такое замечание: "Когда я начал марать стихи в 1828 году [в пансионе], я как бы по инстинкту переписывал и прибирал их, они еще теперь у меня. Ныне я прочел в жизни Байрона, что он делал то же, – это сходство меня поразило!" (т.4, с.353). Вероятно, под влиянием истории с дневниковыми записями Байрона Лермонтов и начал в 1830 г. относительно регулярно делать записи биографического характера, набрасывать в отдельной тетради планы и сюжеты будущих произведений. Перефразируя слова В.Альфьери о том, что рано проснувшаяся для чувства душа "избрана для изящных искусств" (эти слова приведены в книге Мура в сноске на с. 17), Лермонтов в одной из автобиографических заметок утверждал, что "ранняя страсть означает душу, которая будет любить изящные искусства" и при этом делал характерное дополнение: "Я думаю, что в такой душе много музыки"⁵⁶. По наблюдению А.М.Зверева, в книге о Байроне Лермонтов, начинавший свой творческий путь, нашел «исключительно яркий образец последовательно осуществляемого единства исходных идей, повседневного поведения и поэзии единства всего жизненного опыта»⁵⁷.