Творения

Но если скажешь, что откровенным быть и повиноваться, может быть стоит в нашей власти, но чтобы стяжать веру ко отцу и иметь его свята, весьма трудно. На это я и отвечаю тебе: что поистине весьма трудно и может быть невозможно презорливому, высокоумному и самомнительному, так как мнить себя разумнейшим за отца и праводействующим. А потому и повелевают святые отцы таким, которые одержимы от презорства, чтобы не шли не к такому отцу, который за кротость свою достоин веры, но к такому, который может благоразумною строгостью, как бы свирепством умучить в них дух презорства, надмения и высокоумия. А который со смирением печется о своем спасении, этому не трудно склониться и почитать отца своего за святого, и с верою повиноваться во всем повелеваемом и сказанном от него, если только увидит отца любовью к нему расположенным, и слышать будет от него благие советы со свидетельством Святого Писания. Большей святости и не требует, и этими добродетелями отца своего совершенно удовлетворяется и мирствует, и весь вседушно предается отцу; и пригвождается искреннею любовью, и без сомнения во всем покоряется, как Божию угоднику. И так уверовавши, желает лучше лишиться жизни, нежели ос­тавить или отлучиться от такого любимого отца, пекущегося о нем. И такой благонравный ученик вместе со отцом все дни свои мирно и спокойно, и радостно проводят, видя друг ко другу любовь нелицемерную.

Но и строгий и не послабляющий отец не менее достоин почитаться за святого и богоугодного: ибо если не бы был свят и богоугоден, то не бы старался об исправлении своих учеников, чтобы из надменных и презоривых сделать смиренными, кроткими и благонравными. Следовательно, всякий отец, кото­рый наставляет на доброе и богоугодное, хотя сам и слабо живет, но должно помышлять, что слабость имеет по человече­ской немощи и телесным недугам, но душою весь взят горе, и есть богоугоден. Тот только отец недостоин веры и почитания, который нерадит о духовной жизни, презирает и небрежет о преданиях святых отцов, и как сам предается слабостям и сладострастиям, так и учеников своих увлекает в суетные и мирские развлечения и пристрастия, такого подобает более бегать и удаляться от него, а не предаваться отнюдь такому.

Как хлеб составляется от муки, воды и огня, и если единого чего от этих трех не будет, не может совершиться хлеб; так и хотящий иночествовать: если одной от помянутых трех добродетелей (а именно: веры, откровения и повиновения) не имеет, то не воспользуется, живя в иночестве.

Хотящий без откровения жить много борим бывает от осуждения, негодования, и рождаются в нем разновидные су­етные помыслы и страсти. Как лоза непосекаемая многие произрастает отрасли, так и брат, если не открывает отцу на посечение всех помышлений и деяний, то много борим бывает, и плодятся в нем [нелепые мысли и разрастаются] и укрепляются страсти. Враг же зная, что многое такое пагубное произрастает в живущем с неоткровением, поэтому сильно его борет и нудит, что бы жил без откровения. Сложившийся же с таким вражиим всеянием, заблуждает душою и мнит право и безгрешно жить при отце так не говоря правду, и того ради не хочет дать обещание, чтобы быть во всем откровенным.

Равно и того, который боится дать обещание, чтобы во всем иметь послушание к отцу, уловляет враг и понуждает, чтобы тайно от отца по своей воле делать, или не так, как заповедано от от­ца, и только в том доброхотен послушник показывается, когда что согласно с его желанием поведено будет или сходствует с его мнением, к прочему же всему упорен, прекословен и не послушен. Ибо тоже льстит себе, помышляя, что не обещав­шемуся и не предавшему себя в такое безрассудное повиновение, безгрешно и не во всем в точности повиноваться.

Иной же живете при отце, но не имеет к нему веры, как святому и угодному Богу, часто увлекается в пагубное презорство и уничижает отца, как простого и чуждого благодати, не уважает ни советов, ни повелений его, и не страшится отойти и оставить его, помышляя, что не сотворил ни обета, ни предания; того ради и не вменяет себе в грех, что бы оста­вить его.

Но хотя и мнят такие самочинные, непокорные и бесстрашные, якобы не столь грешно жить без веры и пре­дания, без откровения и послушания, [повиновения] как же тому, который искренно и вседушно предается во всем отцу своему в безрассуд­ное повиновение с верою и любовью, по сходству Святого Писания и завещания святые отцов, и если этот преткнется в чем и погрешит, подлежит большему осуждению. Но такие ошибаются и прельщают сами себя, помышляя, что они менее судимы будут. Но возможно ли, чтобы Господь строже судил тех, которые страха ради и благоговея к завещаниям святых отцов, признали себя виновными и со смирением предались отцу, а поэтому и грехопадения их происходят не от гордости и самочиния, но от немощи человеческой, и всегда готовы к восстанию помощью и заступлением молитв отеческих.