Творения

6.1. Неразумные люди, стало быть, заблуждаются в двух смыслах. Во — первых, когда предпочитают Богу стихии, т. е. творения Божии. Во — вторых, когда почитают образы этих стихий, созданные по человеческому подобию. 2. Ведь они создают изображения Солнца и Луны по форме человека, равно как и изображения огня, земли и моря, которых называют Вулканом, Вестой и Нептуном, забывая о самих стихиях. Такое влечение к изображениям охватывает людей, что образы привлекают их гораздо больше, чем сами стихии. Люди при этом, конечно, восхищаются золотом, драгоценными камнями, слоновой костью.

3. Их красота и блеск настолько ослепляют, что люди считают, что без этого не может быть никакой религии. И вот под видом поклонения богам почитается жадность и алчность. Ибо люди верят, что боги любят то, что сами они жаждут; то, из‑за чего ежедневно происходят кражи, грабежи и человекоубийства, из‑за чего по всему миру войны разоряют народы и города. 4. И вот посвящают богам военную добычу, награбленное добро. В самом деле, боги те слабы и лишены доблести, если они столь жадны. 5. Почему же их считают небожителями, если они жаждут земного? Почему их считают блаженными, если они нуждаются в каких‑то подарках? Почему считают непорочными, если они наслаждаются тем, стремление людей к чему справедливо осуждается? 6. Итак, [язычники] приходят к богам не столько ради благочестия, которого никак не может быть в дурных и порочных делах, сколько для того, чтобы наслаждаться видом золота, восторгаться блеском гладкого мрамора или слоновой кости, чтобы неустанно рассматривать красочные одежды, усеянные драгоценными камнями, или чаши, украшенные сверкающим жемчугом. И верят, что чем красивее храм или чем прекраснее скульптуры, тем больше в них силы. Таким образом, религия их является лишь тем, что способно восхищать человеческую жадность.

7. Эти религии, которых они упорно держатся, они получили от своих предков. Они не размышляют о том, какие они, но полагают, что они проверены и истинны, поскольку их передали им древние. Авторитет же древности столь велик, что сомневаться в ней преступно. Вот и доверяют бездумно древности, словно бы постигнутой истине. 8. У Цицерона как раз так Котта говорит Луцилию: «Вот, Бальб, что думает Котта, понтифик. А теперь дай мне понять, что ты думаешь, так как от тебя, философа, я должен получить доказательства в пользу религии, предкам же нашим должен верить без всякого доказательства».[246]9. Если ты веришь, то зачем требуешь доказательств, которые могут поколебать твою веру? Если же ты хочешь доказательства и, следовательно, предполагаешь сомнение, значит, ты не веришь. Ведь ты спрашиваешь чужое мнение для того, чтобы последовать ему, когда оно тебе будет открыто. 10. Вдруг, согласно этому мнению, [древние] религии богов не являются истинными? Что ты тогда будешь делать? Последуешь ли за предками, или за этим мнением? Пусть его скажет тебе другой, но это ты его искал, и ты его принял, вырывая все религии с корнем. 11. Если ты предпочтешь разум, то с необходимостью отступишь от установлений и авторитета предков, поскольку верно только то, что предписывает разум. Если же благочестие посоветует тебе следовать за предками, то признаешь и их глупцами, поскольку они вопреки разуму подчинялись выдуманным религиям, и себя неразумным человеком, поскольку ты почитаешь то, что сам счел ложным. 12. Но все же, поскольку мы упомянули имя предков, посмотрим, кто были эти предки, от авторитета которых, как считается, нельзя отступать. 13. Ромул, решив заложить город, созвал пастухов, среди которых он вырос, и поскольку число их показалось недостаточным для основания города, создал прибежище, куда бежали из соседних районов дурные и не знавшие своего происхождения люди.[247] 14. И вот он собрал из них народ и выбрал в сенат тех, кто был старше по возрасту, и назвал их отцами, и совершал все, советуясь с ними. Об этом сенате так сказал Проперций,[248] автор элегий:

Где заседает сенат в окаймленных пурпуром тогах,

Там собирался старейшин попросту, в шкурах, совет.

Сельский рожок созывал на сходку древних квиритов, Сотня их всех на лугу и составляла сенат.[249]

15. Вот те отцы, постановлениям которых охотно подчиняются образованные и разумные мужи. При этом все потомки считают истинным и неизменным то, что захотели установить эти сто покрытых шкурами стариков. Это те отцы, которых, как было сказано в первой книге,[250] Пом — пилий заставил поверить, что те священнодействия, которые он сам привнес, являются истинными. 16. Действительно, авторитет их возрос благодаря потомкам, ибо, когда они сами жили, никто — ни знатный, ни низкий — не считал достойным вступать с ними в родство.