Творения

Прочитав письмо ваше, возлюбленнейшие братья, которое вы написали ко мне о вашем обращении, о церковном умирении и восстановлении братского союза[15], я, признаюсь, столько же был обрадован, сколько и в прежнее время радовался, когда слышал о славе вашего исповедничества и, приветствуя, встречал небесную и духовную хвалу вашего воинствования. Ибо исповедать, что Церковь едина, не быть участником в чужом заблуждении или, лучше сказать, коварстве, возвратиться в тот стан, из которого вы вышли, из которого с крепкими силами выступили для того, чтобы ратовать и низложить врага, – это есть новое исповедание веры вашей и хвалы. Трофеи нужно было принести с поля сражения туда, откуда взято было оружие для сражения, – чтобы Церковь не лишилась славных воинов Христовых, коих сам Христос уготовал для славы. Теперь в мире Господнем вы соблюли приличную вашей вере силу и закон нераздельной взаимности и согласия; своим поступком выявили в себе и прочим пример любви и мира, так что истина Церкви и единство таинства евангельского, нами содержимые, скрепились еще вашим единомыслием, и исповедники Христовы, бывшие достохвальными виновниками добродетели и чести, не оказались вождями заблуждения. Пусть другие, сколько угодно, вас приветствуют, и каждый порознь пусть, сколько угодно, о вас хвалится. Признаюсь, я более других и приветствую вас, и хвалюсь сим вашим мирным обращением и любовию. Выслушайте же простосердечно, что было у меня на сердце. Я сильно скорбел и также мучился, что не мог быть в общении с теми, коих возлюбил однажды. После того как, по выходе вашем из темницы, вас объяло раскольническое и еретическое заблуждение, казалось, будто слава ваша осталась в темнице. Там, по-видимому, оставлено было достоинство имени вашего, когда воины Христовы не в Церковь пришли, в которую первоначально вошли с похвалою и приветствием от Церкви. Если и оказываются в Церкви плевелы, то это не должно составлять препятствия для нашей веры или любви; нам самим не должно отступать от Церкви из-за того, что усматриваем в Церкви плевелы, а только нужно стараться о том, чтобы мы могли быть пшеницею и, когда начнут складывать хлеб в Господни житницы, могли получить плод по делу и труду нашему. Апостол в Послании говорит: «в велицем же дому не точию сосуди злати и сребряни суть, но и древяни и глиняни: и ови убо в честь, ови же не в честь» (2 Тим. 2, 20). Постараемся же, возлюбленнейшие братья, и, сколько можем, позаботимся о том, чтобы нам быть сосудами золотыми или серебряными. Право сокрушать глиняные сосуды предоставлено одному Господу, Которому дан жезл железный (Апок. 2, 27). Раб не может быть больше господина своего, и того, что Отец предоставил одному Сыну, никто не может присваивать себе, почитая для себя возможным носить лопату для отребления и очищения гумна или отделять, человеческим судом, все плевелы от пшеницы. Это было бы гордым упорством и святотатственным посягательством, на которое способно злобное неистовство. Присвояющие себе более господства, чем требует кроткая правда, изгоняются из Церкви; и нагло себя воздымающие, будучи ослеплены самою своею надменностью, теряют свет истины. Поэтому-то мы, придерживаясь меры и взирая на весы Господни, помышляя о любви и милосердии Бога-Отца, по долгом между собою совещании, с правдивою умеренностию взвесили то, что нужно делать. Все это вы можете вполне усмотреть, прочитавши те книжки, которые у себя недавно я читал и к вам, ради общей любви, переслал для прочтения: там нет для падших недостатка ни в строгом обличении, ни в целительном врачевстве; там же наша мерность, сколько могла, выяснила и единство кафолической Церкви. Надеюсь, что книжка эта теперь наиболее будет вам по нраву, тем более что вы читаете уже с одобрением и любовию: ибо то, что мы выразили словами, вы исполняете на деле, возвращаясь к Церкви в единстве любви и мира.

Желаю вам, возлюбленнейшие и вожделеннейшие братья, оставаться навсегда в добром здоровье.

* * *

42. ПИСЬМО К КОРНЕЛИЮ О ЗЛОДЕЙСТВАХ НОВАТА

Киприан брату Корнелию желает здоровья.