Творения

[47] же заповедь избавляет человека от всего этого и подает ему всякое спокойствие и безбоязненность, а часто и веселие невыразимое, особенно же тем, которые добровольно предпочитают нестяжание. Что может быть приятнее для человека, как сделаться бесстрастным, вовсе не подверженным раздражительности или какому-либо желанию мирских вещей, но - для многих желаемое - считать за ничто, и, будучи превыше всего, жить как в раю, или, скорее, на небе, превыше всякой нужды, по беспопечительности и упразднению о Боге. Ибо когда кто-либо переносит все постигающее его с радостию, то, что бы ни случилось с ним, все его успокоивает. И когда он любит всех, то и все любят его; и когда презирает все - бывает превыше всего, не желая иметь того, о чем другой ссорится и печалится, если не достигнет, а иногда, и получив желаемое, бывает осужден. Не желающий же ничего сам себя, чрез заповедь, освобождает от всего тяжкого в нынешнем и в будущем веке. Поелику не желать иметь что-либо, чего не имеешь,- выше всякого покоя и богатства; точно так же, как и желать того, чего не имеешь, есть величайшее мучение, прежде вечной муки, и таковой есть раб, хотя бы он и считал себя царем и богатым. О какой же тягости говорят нам заповеди Господни, что мы - жалкие, не исполняем их бескорыстно и с большим усердием?

Кто успел познать отчасти благодать Святого Евангелия и предложенное нам в нем,- деяния, говорю, и учения Господни, заповеди Его и догматы, угрозы и обетования, тот знает, какое он нашел неоскудевающее сокровище, хотя и не может объяснить этого как должно, ибо небесное неизреченно. Христос сокровен в Евангелии, и желающий найти Его должен продать прежде все свое имение и купить Евангелие, чтобы не только найти Его, может быть, чтением, но и принять в себя подражанием Его жизни в мире. Ибо ищущему Христа, говорит святой Максим, должно искать Его не вне, но внутри себя, то есть быть, по телу и по душе, как Христос,- безгрешным, по возможности человека, и всею силою хранить свидетельство совести, чтобы воцариться вполне над собственною волею и победить ее презрением, хотя бы в мире сем он был и беден и безроден. Ибо какая польза тому, кто считает себя царем, если он в этой жизни бывает терзаем раздражительностию и вожделением, а в будущей найдет вечное мучение, если не захочет исполнить заповеди Божии. Но, о безумие! Как мы не хотим за малое и временное получить великие и вечные блага, но благое отвергаем, а противного желаем. Что менее чаши холодной воды, или подания куска хлеба, или удержания своего хотения и малого своего разумения, за которые ожидает нас Царство Небесное, благодатию Сказавшего: се бо Царствие Божие внутрь вас есть (Лк. 17, 21). Недалеко отстоит оно, говорит Дамаскин, и находится не вне нас, но внутри. Только пожелай победить страсти, и вот, ты уже имеешь его в себе богоугодною жизнию. Если же не желаешь - не имеешь ничего; ибо Царством Божиим, говорят отцы, называется богоугодная жизнь, и первое пришествие Господне, и второе. О втором уже написано нами в словах плача, первое же познавший, по благодати, в чувстве души, с великим изумлением должен говорить: