Смирение, говорит Лествичник, есть дверь бесстрастия, основание же его есть кротость, по слову Великого Василия. Ибо кротость делает то, что человек всегда пребывает одинаковым, и при злополучных и при благополучных делах и мыслях, и не заботится ни о чести, ни о бесчестии; но и приятное и прискорбное принимает с радостию и не смущается, как та дева, о которой сказал святой Антоний. «Когда я сидел у одного аввы, пришла некоторая дева и сказала старцу: «Авва, я провожу шесть дней шести недель в посте и ежедневно изучаю Ветхий и Новый Завет». Старец отвечал ей: «Сделалась ли для тебя скудость все равно что изобилие?» Она сказала: «Нет».- «Бесчестие - как похвала?» - Сказала: «Нет, авва».- «Враги - как друзья?» - Отвечала: «Нет». Тогда говорит ей мудрый тот старец: «Иди, трудись, ты ничего не имеешь». И действительно. Если она так постилась, что вкушала раз в седмицу, и то чего-нибудь из простейшей пищи, не следовало ли ей иметь скудость как изобилие? И опять, Ветхий и Новый Завет изучала она ежедневно, а не научилась смирять себя? И не имевшая вовсе ничего в жизни, не должна ли она была всех считать друзьями? И при стольких трудах она не могла научиться иметь врагов как друзей? И так хорошо сказал ей старец: «Ты ничего не имеешь». А я еще прибавляю, что такой человек подвергнется большему осуждению, как Златоуст говорит о пяти юродивых девах, что в труднейшем они могли подвизаться, то есть в хранении девства, что превыше естества, а в легчайшем не могли, то есть в милостыне, которую даже и еллины и неверные делают и доныне, как естественную. Но не познав, что есть искомое, (дева та) трудилась понапрасну.
Слово 10
[139]. О смирении [140]