Творения

Гл. 8. Во время же пришествия Христова те же самыя дети Авраама от Хеттуры, изгнанныя Авраамом, отошедшия и поселившияся в Аравийских пределах страны Магодии, то есть произшедшие чрез преемство родов от семени их волхвы (маги), увидевши звезду, пришли и привесли Христу в Вифлеем теже самые дары и даяния в сопричастие той же самой надежде (Матф. гл. 2). Об этих дарах ясное представление дает Пророк, говоря: прежде неже разумети отрочати назвати отца или матерь, прииметь силу Дамаскову, и корысти Самарийския пред царем Ассирийским (Ис. 8, 4); ибо все это во времена Авраама, как я сказал выше, взято было из Дамаска и Самарии пришедшими царями. Итак когда же Он принял эти дары, прежде неже разумети назвати отца или матерь, как не тогда, когда пришли волхвы и открыли влагалища свои, или сокровища, как читается в некоторых списках, и принесоша смирну, ливан и злато (Матф. 2, 11)? Видишь ли, как согласуются слова истины и последовательность событий? как и эти ереси суть наложницы, и дети их приняли дары? Оне, одно имя принявшия, только названныя именем Христа, лишь немного восприняли изречений от Божественнаго Писания, чтобы чрез них уразуметь истину, если хотят; если же не хотят, но возвратятся к Ироду (а им возвещено было не возвратитися ко Ироду, но иным путем удалиться в отечество свое — Матф. 2, 12), и если не исполнят повеленнаго, то тщетны для них дары, как и для тех (волхвов) пришествие (ко Христу), если возвратятся к Ироду, потому что подобно сему и те же самыя ереси искажают учение Божественнаго слова.

Гл. 9. Итак вот кто восемьдесят наложниц, число которых указывается. А царицы суть исчисленныя по родам души, то есть, мужи и патриархи; юноты же, имже несть числа, означают разсеянныя по всему миру секты философския и образ жизни каждой души, как похвальный, так и непохвальный. Но кто исчислит разнообразие мира сего? Сколько у еллинов возникло других учений после вышесказанных четырех замечательнейших! Да еще и после тех ересей и следовавших за ними различныя души и умы сколько произвели, в юношеской кичливости, сект, сообразно своему произволению? Как например те, которые называются Пирронянами и другие весьма многие, имена и мнения которых я приведу по порядку и в отдельности. И хотя о многих из них дошло до моего сведения, но какая это часть из всех находящихся в мире? Из них есть еллинския, из которых первым с самаго начала я приведу мнение и учение Фалеса Милетскаго.

Сам Фалес Милетский, один из семи мудрецов, объявил началом всего воду. Из воды, говорит он, все произошло и опять в воду разрешится.

Анаксимандр, сын Праксиада и тоже Милетский, утверждал, что началом всего служит безпредельное: из него все происходит и в него все разрешается.

Анаксимен, сын Эвристата, тоже Милетский, говорит, что начало всего есть воздух, и что все произошло из него.

Анаксагор, сын Игисивула, из Клазомен, утверждал, что началом всего служат подобныя частицы (омиомерии).

Архелай, сын Аполлодора, а по некоторым Мильтона, Афинянин, естествоиспытатель, говорит, что все произошло из земли; ибо она есть начало всего, как он утверждает.

Сократ, сын Элвагла, или Софрониска и повивальной бабки Фенареты, учитель нравственности, говорил, что человеку должно заниматься только тем, что касается его самого, а больше ничем.

И Ферекид говорил, что земля произошла прежде всего.

Пифагор Самосский, сын Мнисарха, утверждал, что единица есть Бог и без нея ничто не произошло. Он говорил также, что не должно приносить в жертву богам животных или есть что либо из одушевленнаго, равно как и бобы, а мудрецам — пить вино; говорил, что все находящееся под луной, страстно; а находящееся превыше луны безстрастно; говорил также, что душа переходит во многих животных; приказывал ученикам своим молчать в продолжении пятилетняго времени и наконец наименовал себя самого Богом.

Ксфнофан, сын Ореумена, Колофонский, утверждал, что все произошло из земли и воды; ничто из существующаго, как он говорил, не истинно; таким образом непреложное нам неизвестно, а во всем, особенно же в невидимом, встречается лишь кажущееся.

Парменид, сын Пирита, родом Элеат, также говорил, что началом всего служит безпредельность.

Зенон Элейский, еристик [282], одинаково с другим Зеноном, говорит, что земля неподвижна, и что никакое место не пусто. Он говорит так: движущееся движется или в том месте, где оно есть, или в том, в котором его нет; но оно не движется ни в том месте, где оно есть, ни в том, в котором его нет: следовательно ничто не движется.

Мелисс, сын Ифагена, родом Самосец, утверждал, что все есть едино и ничто по природе непрочно, но все силою разрушимо.

Левкипп Милетский, а по некоторым Элейский и также еристик, утверждал, что все заключается в безпредельном, и что все существует только призрачно и мнимо, и ничто не существует поистине, но является так, как весло в воде.