Творения, том 11, книга 1

Почему же здесь не было того, что было с Павлом и Силою? Потому что их намеревались разрешить от уз, – поэтому Бог и не восхотел освободить их так же, как Петра. Что же касается блаженного Петра, то ему назначена была смертная казнь. Что же, говорят, не большее ли было бы чудо, если бы он, взятый из темницы и преданный в руки царя, здесь без всякого вреда был избавлен от великих опасностей? В таком случай не погибли бы и воины. Здесь много непонятного. Каким образом, говорят, Бог спас Своего раба с наказанием и погибелью других? Что же нам отвечать на это? Во-первых, что (Бог) не желал погибели других; во-вторых, что это (гибель их) произошло не от того, что так было предопределено, а от жестокости судьи. Как? Бог расположил обстоятельства так, чтобы не только не погибли стражи, но и Петр спасся, – что видим мы и здесь в отношении к темничному стражу; но судья не воспользовался обстоятельствами, как следует. "По наступлении дня", – сказано, – "между воинами сделалась большая тревога о том, что сделалось с Петром" (Деян. 12:18). Что же потом? Ирод делает исследование о случившемся и, допросивши стражей, "велел казнить их" (ст. 19). Если бы он не допросил их, то имел бы некоторое извинение. Теперь же он потребовал их к суду, допросил, узнал, что (Петр) был в узах, что темница была крепка, что стражи стояли у дверей, стена не проломлена, дверь не отворена, и нет никакого другого признака злодеяния. После этого ему ничего более не оставалось, как удивляться силе Божьей, которая похитила (Петра) из среды этих опасностей, и поклоняться Тому, Кто мог совершить такое дело. Он же "велел казнить их". Как же после этого винить Бога? Если бы Он расторг стены и таким образом освободил (апостола), то можно было бы почесть это делом их небрежности. Если же, по устроению (Божьему), в случившемся было видно не человеческое злодеяние, а божественное чудотворение, то для чего он (судья) поступил так? Если бы (Петр) хотел убежать, то убежал бы, как был, – в оковах. Если бы хотел бежать от страха, то не показал бы такой предусмотрительности, не взял бы сандалий, а оставил их. В настоящем же случай и ангел говорит ему: "Обуйся", чтобы было известно, что, не как задумавший убежать, а очень спокойно он поступил здесь. Находясь в узах и между двумя воинами, он не имел бы столько досуга, чтобы разрешить узы, и будучи при том во внутреннем отделении темницы. Таким образом стражи наказаны по несправедливости судьи. Почему этого не сделали иудеи? Здесь я припоминаю другую темницу, – первую в Рим, вторую в Кесарии, настоящая же была в Иерусалим. Почему архиереи и фарисеи, когда услышали от посланных ими в темницу, чтобы вывести из нее Петра, что "не нашли их в темнице", но что двери заперты, и стражи стоят перед дверьми – не умертвили стражей, а "недоумевали, что бы это значило" (Деян. 5)? Если они, при всем желания умертвить их, не додумались ни до чего такого, то тем более должен был бы так поступить ты, – ты, который все делаешь в угоду им (фарисеям и книжникам). За это скоро и постигло его (судью) наказание. Если ты после того порицаешь (Бога), то порицай Его и за убийства на дорогах, за тысячи других несправедливых лишений жизни, и даже за детей, избитых ради Христа. Ведь и в их избиении, по твоим словам, должен быть виновен Христос. Но, на самом деле, (виною их смерти был) не Христос, а скорее безумие и жестокость Иродова отца. Если ты скажешь: почему же (Бог) не исхитил его из рук Ирода? – то и это Он мог сделать, но не было бы от того никакой пользы. Сколько раз и Христос уходил от их рук? Но принесло ли это какую-нибудь пользу неблагодарным? А здесь от совершившегося происходить большая польза верным. Когда при существовании памятников о каком-нибудь событии, оно подтверждается и врагами, тогда свидетельство не подлежит никакому сомнению. И вот как там, так и здесь уста врагов заграждены ничем иным, как рассказом пришельцев о случившемся. Почему же темничный страж не сделал ничего такого, между тем как виденное им ничем не меньше того, что видел Ирод? Если обращать внимание на поразительность случившегося, то узнать, что узник вышел, когда двери были заперты, нисколько не меньше, чем видеть отворенные двери. Последнее скорее может показаться видением, а первое – нет, если о нем точно будет рассказано. Поэтому и он (страж), если бы был злой, убил бы Павла, как Ирод – воинов. Но он не был таков. Если бы мы захотели опровергнуть и тех, которые говорят: зачем Бог дозволил избить детей? – то наше к вам слово вышло бы из пределов, назначенных ему сначала. Теперь, воздавши великую благодарность узам Павловым за то, что они были для нас причиной стольких благ, в заключение нашего слова, просим вас не только не скорбеть, если кому придется потерпеть за Христа, но и радоваться, подобно апостолам, и хвалиться, подобно Павлу: "И потому я гораздо охотнее", – говорил он, – "буду хвалиться своими немощами" (2 Кор. 12:9). За это и сказано было ему: "довольно для тебя благодати Моей". Павел хвалится узами, – а ты превозносишься своим богатством? Апостолы радовались тому, что сподобились принять раны, – а ты ищешь неги и роскоши? Как же ты хочешь получить одинаковые с ними (блага), когда идешь совсем иным с ними путем? "И вот, ныне", – говорит (апостол), – "я, по влечению Духа, иду в Иерусалим, не зная, что там встретится со мною; только Дух Святый по всем городам свидетельствует, говоря, что узы и скорби ждут меня" (Деян. 20:22, 23) Для чего же идёшь, если тебя ожидают yзы и скорби? Именно для того, говорит, чтобы быть связанным за Христа, чтобы умереть за Него. Я готовь принять не только узы, но и смерть за имя Господа нашего Иисуса Христа.