Творения, том 12, книга 1

2. Но почему, скажи мне, была окроплена книга завета? "Ибо Моисей, произнеся все заповеди по закону перед всем народом, взял кровь тельцов и козлов с водою и шерстью червленою и иссопом, и окропил как самую книгу, так и весь народ, говоря: это кровь завета, который заповедал вам Бог" (Евр. 9:19-20). Почему же, скажи мне, окропляется книга завета и народ? Потому, что та кровь и всё прочее было прообразом честнейшей крови, которая была прообразована издревле. Почему с иссопом? Потому, что он, как вещество плотное и мягкое, сдерживал кровь. Для чего вода? Она была употреблена в знак очищения водою. А для чего волна? И она была употреблена для того, чтобы удерживать кровь. (Апостол) показывает, что здесь вместе были и кровь и вода, потому что крещение есть образ страдания Христова. "Также окропил кровью и скинию и все сосуды Богослужебные. Да и все почти по закону очищается кровью, и без пролития крови не бывает прощения" (Евр. 9:21-22). Почему он сказал: "Да и все почти"? Почему сделал такое ограничение? Потому что там не было совершенного очищения и совершенного отпущения грехов, но было полусовершенное и даже гораздо меньшее; а здесь – "ибо сие есть Кровь Моя", - говорит (Господь), - "Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов" (Mат. 26:28). Где же книга, которая очищала их души? Они сами были книгами нового завета. Где сосуды служебные? Они сами. Где скиния? Опять: они сами. "Вселюсь в них", - говорит, (Бог), - "и буду ходить [в них]" (2Кор.6:16), Но здесь нет окропления ни волною червлёною, ни иссопом. Почему же? Потому, что это очищение было не телесное, но духовное, и эта кровь духовная. Почему? Потому, что она проистекла не из тела безсловесных (животных), но из тела, устроенного Духом. Этою кровью окропил нас не Моисей, а Христос, посредством слова, сказанного им: "сие есть Кровь Моя, Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов". Это слово, вместо иссопа напитанное кровью, окропляет всех. Там очищалось тело отвне, так как очищение было телесное, а здесь - очищение духовное, которое входит в душу и очищает, не только окропляя, но соделываясь источником в душах наших. Посвящённые в тайны знают, о чём я говорю. Там была окропляема поверхность (тела) и окроплённый опять омывался, а не всегда ходил окровавленным; здесь же не так, но кровь смешивается с самым существом души, делая её крепкой и чистой и доводя её до неописуемой красоты. Таким образом (апостол) доказывает, что смерть служила не только к утверждению, но и к очищению. Смерть, и особенно крестная, казалась чем-то пагубным; но (апостол) говорит, что она служила очищением, и очищением важным, и при том в делах высоких. Для этого, т.е. ради этой крови, были прежде жертвоприношения; для этого были агнцы, для этого было всё. "Итак образы небесного должны были очищаться сими, самое же небесное лучшими сих жертвами" (Евр. 9:23). Как они - образы небесных? И что он называет ныне небесным? Не небо ли? Не ангелов ли? Нет, но наши (священнодействия). Наши (священнодействия) на небесах и небесны, хотя совершаются на земле. Так и ангелы бывают на земле, но называются небесными; и херувимы являлись на земле, но они небесны. Что я говорю: являлись? Они пребывают на земле, как бы в раю, - и однако, при всём том, они небесны. "Наше же жительство - на небесах" (Филип. 3:20), хотя мы живём здесь. "Образы небесного должны были очищаться сими", т.е. по любомудрию нашему призванным туда. "Самое же небесное лучшими сих жертвами". Лучшее называется лучшим по отношению к чему-нибудь хорошему. Следовательно хороши были и образы небесного. Они не были нехорошими, как образы; иначе было бы нехорошо и то, чего они служат образами.