Творения, том 2, книга 1

Ты желаешь украсить лицо свое? Украшай его не жемчугом, но целомудрием и скромностью; тогда мужу приятнее будет смотреть на тебя. То украшение обыкновенно дает повод к ревности, вражде, несогласию и ссорам, – а нет ничего неприятнее лица подозреваемого, – украшение же милостыней и целомудрием удаляет всякую худую мысль и привязывает супруга крепче всяких уз. Не столько природа делает лицо красивым, сколько расположение взирающего на него; а расположение обыкновенно ничем так не приобретается, как целомудрием и скромностью. Таким образом, хотя бы жена была красивой, но, если муж чувствует к ней ненависть, то она будет казаться ему гнуснейшей из всех; напротив, хотя бы она и не была благообразной, но, если муж к ней расположен, то она будет казаться ему красивейшей из всех, потому что мнение зависит не от естественных свойств видимого, но от расположения видящих. Итак, украшай лицо целомудрием, скромностью, милостыней, человеколюбием, любовью, приветливостью к мужу, кротостью, смирением, терпеливостью; вот краски добродетели; ими ты привлечешь любовь не людей только, но и ангелов; за них восхвалит тебя Сам Бог; когда же Бог будет благоволить к тебе, то, конечно, Он привяжет к тебе и мужа. Если "мудрость человека просветляет лицо его" (Еккл. 8:1), то, тем более, добродетель жены просветит лицо ее. Если же ты считаешь великим свое украшение, то, скажи мне, какая будет тебе польза в тот день от этих жемчужин? И нужно ли говорить о том дне, когда можно показать все это и в отношении к настоящему? Так, когда некоторые, обвиняемые в оскорблении царя, были привлечены в судилище и подвергались крайней опасности, тогда их матери и жены, сняв с себя ожерелья, и золотые вещи, и жемчуг, и все украшения, и золотые одежды, и надев простую и бедную одежду, посыпав себя пеплом и повергшись перед дверями судилища, таким образом преклоняли (к милости) судей. Если же и в здешних судилищах золотые украшения, жемчуг и разноцветная одежда могли бы изменить и предать, а скромность, кротость, пепел, слезы и бедные одежды скорее склоняют судей, то тем более будет это на том неподкупном и страшном суде. Какой, скажи мне, ты в состоянии будешь дать ответ, какое оправдание, когда Господь станет осуждать тебя за этот жемчуг и выведет на середину бедных, погибших от голода? Посему, Павел сказал: "не плетением волос, не золотом, не жемчугом, не многоценной одеждой" (1 Тим. 2:9), так как с этой стороны может быть измена; и даже если бы мы и постоянно пользовались ими, то, при смерти, во всяком случае, лишимся их. Напротив, добродетель доставляет всякую безопасность; она не изменяет и не отпадает, но и здесь делает нас более безопасными, и туда сопутствует нам. Хочешь ли приобрести жемчужины и никогда не лишаться этого богатства? Возьми все украшения и передай их через бедных в руки Христовы. Он сбережет для тебя все богатство и, когда тело твое воскреснет с великой светлостью, тогда Он доставит тебе богатство лучшее и украшение большее, нежели настоящее – ничтожное и смешное, Подумай, кому ты хочешь нравиться и для кого надеваешь это украшение, – чтобы канатчик, медник и лавочник взирая на тебя, удивлялись? И ты не стыдишься и не краснеешь, показывая себя тем, которых не считаешь достойными даже твоего привета, и делая все это для них?

Каким же образом тебе презреть весь этот мнимый блеск? Если вспомнишь слова, произнесенные тобой при совершении таинства: "отрекаюсь от тебя, сатана", и гордыни твоей, и служения тебе. Страсть к украшению драгоценными камнями есть сатанинская гордость. Ты получил золото не для того, чтобы связывать им тело, но чтобы освобождать и питать бедных. Итак, чаще повторяй: "отрекаюсь от тебя, сатана". Ничего нет надежнее этого изречения, если мы будем оправдывать его делами.