Творения, том 3, книга 1

1. Можно ли это снести? Можно ли стерпеть? Собрание у нас с каждым днем становится меньше. Город полон людей, а церковь пуста; площадь, театры и портик полны, а дом Божий пуст. А лучше, если сказать правду, город пуст, а церковь полна людей. Людьми называть должно не тех, которые на площади, а вас, которые в церкви; не тех беспечных, а вас – усердных; не тех, которые пристрастились к житейскому, а вас, которые житейскому предпочитаете духовное. Не тот человек, у кого есть тело и голос человеческий, а тот, у кого есть душа человеческая и душевное настроение. А о душе человеческой ничто так не свидетельствует, как любовь к слову Божию; равно ничто так не показывает и не обличает души скотоподобной и неразумной, как пренебрежение к слову Божию. Хочешь знать, что небрегущие о слышании слова Божия, этим небрежением, потеряли человечество (τό είναι άνθρωποι), и утратили самое природное достоинство свое? Скажу вам не свое слово, но пророческое речение, подтверждающее мою мысль, чтобы вы видели, что нелюбящие духовных слов не могут быть и людьми, чтобы вы видели, что город у нас обезлюдел. Громогласнейший Исаия, этот созерцатель чудных видений, удостоившийся еще во плоти видеть серафимов и слышать ту таинственную песнь, – он, вошедши в многолюдную столицу иудейскую, то есть, в Иерусалим, стоя на средине площади, тогда как окружал его весь народ, – желая показать, что не слушающий пророческих слов не человек, взывал так: "когда Я приходил, никого не было, и когда Я звал, никто не отвечал?" (Ис.50:2). И в доказательство, что он сказал это, не по совершенному недостатку присутствующих, но из-за беспечности слушателей, после слов; "когда Я приходил, никого не было" прибавил: "никто не отвечал", Стало быть, присутствующие были, только не считались присутствующими, потому что не слушали пророка. Поэтому он, как пришел, "когда Я приходил, никого не было", звал, и "никто не отвечал", обращает речь к стихиям, и говорит: "слушайте, небеса, и внимай, земля" (Ис.1:2). Я, говорит, послан к людям, – к людям, имеющим ум; но так как нет у них ни рассудка, ни чувства, то обращаюсь с словом к стихиям, не имеющим чувства, в обличение одаренных чувством, но не пользующихся этим преимуществом. Так говорит и другой пророк, Иеремия. И он, стоя среди множества иудеев, в том же самом городе, как будто бы не было никого, восклицал так: "К кому мне говорить и кого увещевать" (Иер.6:10)? Что говоришь? Видя такое множество людей, спрашиваешь, с кем заговорить тебе? Да, говорит, тел много, но – не людей; много тел, у которых нет слуха. Поэтому и прибавил: "ухо у них необрезанное, и они не могут слушать". Видишь, что все это не-люди, из-за того, что не слышат? Тот (Исаия) говорит: "когда Я приходил, никого не было, и когда Я звал, никто не отвечал?", а этот (Иеремия) говорит: "К кому мне говорить и кого увещевать, ухо у них необрезанное, и они не могут слушать". Если же пророки о присутствующие говорят, что они не-люди, потому что не внимали усердно словам (пророческим), то что сказать нам о тех, которые не только не слушают, но и не хотят войти в это святилище, о тех, которые блуждают вне этого священного стада, находятся вдали от этого матернего дома, на распутьях и переулках, как беспорядочные и ленивые дети? И эти, оставя отцовский дом, бродят кое-где вне, и целые дни проводят в детских играх. От этого такие дети часто теряют и свободу, и жизнь, попадаются в руки похитителей и воров, и часто, в наказание за вольность, подвергаются смерти, потому что те, взявши их, и сняв (с них) золотые украшения, или топят их в волнах речных, или, если захотят поступить с ними несколько человеколюбивее, отводят их в чужую землю и лишают свободы. Это же бывает и с неприходящими в церковь. И они, как уклонятся от отчего дома и пребывания здесь, попадаются в уста еретиков и на языки врагов истины, а эти, схватив их, как похитители, и отняв у них златое украшение веры, тотчас убивают их, не бросая в реку, но погружая в мутные догматы злочестия.