Читаем Творения, том 3, книга 1 полностью

4. А что это так, я представлю вам во свидетели Павла. Впрочем, прежде нужно сказать, что такое "разные языки". Что же такое "разные языки"? В древности крестившийся и уверовавший тотчас начинал говорить разными языками для проявления Духа. Так как тогдашние люди находились в состоянии более немощном, и плотскими глазами своими не могли созерцать духовных дарований, то им и сообщаем был чувственный дар, чтобы духовное делалось явным: крестившийся тотчас начинал говорить и нашим языком, и языком персов, и языком индийцев, и языком скифов, так что и неверные могли узнать, что он сподобился Святого Духа. Это было чувственным знамением, т.е. такая речь, – потому что ее слышали чувством телесным, – но это чувственное знамение делало явною для всех духовную и невидимую благодать Духа. Такое знамение и называлось "разные языки", потому что человек, имевший от природы один язык, начинал говорить разными и инородными языками по благодати, и можно было видеть, как человек, один по числу, был разнообразным по дарованиям, и имел различные уста и различные языки. Посмотрим же, как апостол имел и это дарование и все прочие. Об этом он сам говорит так: "я более всех вас говорю языками" (1Кор.14:18). Видишь ли, что он имел роды языков, и не только имел, но и в большем изобилии, нежели все прочие верующие? Он не сказал только: я могу говорить языками, но и: "я более всех вас говорю языками". На пророчество, которое он имел, он указывает следующими словами: "Дух же" говорит, "ясно говорит, что в последние дни наступят времена тяжкие" (1Тим.4:1; 2Тим.3:1); а чт говорить о том, что будет в последние времена, значит пророчествовать, это всякому известно. "Знай же, что в последние дни наступят времена тяжкие". И еще: "Ибо сие говорим вам словом Господним, что мы живущие, оставшиеся до пришествия Господня, не предупредим умерших"(1Фес.4:15); и это – пророчество. Видишь ли, как он имел роды языков и пророчество? Хочешь ли знать, что он имел и дарования исцелений? Но, может быть, нет нужды доказывать это словами, когда мы знаем, что не только сами апостолы, но и одежда их имела дарование исцелений. А что он был и учителем народов, об этом он говорит во многих местах; он заботился о всей вселенной и управлял церквами. Таким образом, когда ты слышишь: "Во-первых, Апостолы; во-вторых, пророки; в-третьих, учителя" и пастыри; "иным дал силы чудодейственные, также дары исцелений, вспоможения, управления, разные языки", то знай, что вся совокупность прочих дарований сосредоточивается в апостольстве, как в главе. Не думали ли вы прежде, что имя апостолов просто? Вот, теперь вы узнали, какой глубокой смысл заключает в себе это имя. Это сказали мы не для того, чтобы показать собственную свою силу; это – не наши слова, а благодати Духа, которая возбуждает от лености беспечных, чтобы они ничего не оставляли без внимания. Итак, справедливо мы назвали апостольство духовным консульством. Апостолы суть начальники, рукоположенные от Бога; начальники, которые получили не разные народы и города, но которым всем вместе вверена вселенная. А что они были начальниками духовными, и это я постараюсь доказать, дабы после доказательства вы знали, что апостолы настолько выше начальников житейских, насколько сами житейские начальники выше играющих детей. Подлинно, это начальство гораздо выше того и больше сдерживает нашу жизнь, так что, если бы оно прекратилось, то все расстроилось бы и разрушилось. Какие знаки начальства и что должен иметь начальник? Власть над темницею, чтобы он был властен одних связывать, а других разрешать, одних выпускать, а других ввергать туда; также власть решать денежные долги, так чтобы он был властен – одних, бывших должными, освобождать, а другим приказывать уплатить долги; еще власть – осуждать на смерть и освобождать от смерти; или, вернее, это – власть не начальника, а одного только царя, или даже и царю не принадлежит вполне этот дар, потому что он освобождает не от смерти уже умершего, а только от осуждения на смерть: приговор он может отменить, а возвратить к жизни от смерти не может; худшее в его власти, а лучшего он не имеет. Далее начальника мы отличаем по поясу, по голосу глашатая, по жезлоносцам, по колеснице, по мечу; все это – знаки власти. Посмотрим же, имеет ли и власть апостольская эти знаки. Имеет, и притом не такие, но гораздо лучшие. Дабы ты знал, что те суть только названия вещей, а эти – истина вещей, и дабы ты убедился, что между ними такое же различие, какое между детьми, играющими в начальники, и начальниками, действительно имеющими власть, я начну, если хотите, исчислять с власти ввергать в узы. Мы сказали, что начальник властен связывать и разрешать. Посмотри же: и апостолы имеют эту власть. Кого "вы свяжете на земле", сказал им Господь, "то будут" связаны на небесах; и кого "разрешите на земле" разрешены "на небе" (Мф.18:18). Видишь узы, и власть над узами; но название одно и то же, а сущность дела не одна и та же. Узы там, узы и здесь; но одни на, земле, а другие на небе; небо для них – место уз. Познай же величие этой власти. Находящиеся на земле произносят приговор, и сила этого приговора проходит небеса. Как цари, находясь в одном городе, изрекают приговоры и законы, а сила этих приговоров и законов обтекает всю вселенную, так и тогда апостолы, находясь на одном месте, изрекали законы, а сила этих законов и этих уз не только обтекала вселенную, но и восходила до самой высоты небес. Видишь узы и узы; но одни на земле, а другие на небе, одни для тел, а другие для душ, или – лучше – и для душ и для тел, потому что (апостолы) связывали не только тела, но и души.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афонские рассказы
Афонские рассказы

«Вообще-то к жизни трудно привыкнуть. Можно привыкнуть к порядку и беспорядку, к счастью и страданию, к монашеству и браку, ко множеству вещей и их отсутствию, к плохим и хорошим людям, к роскоши и простоте, к праведности и нечестивости, к молитве и празднословию, к добру и ко злу. Короче говоря, человек такое существо, что привыкает буквально ко всему, кроме самой жизни».В непринужденной манере, лишенной елея и поучений, Сергей Сенькин, не понаслышке знающий, чем живут монахи и подвижники, рассказывает о «своем» Афоне. Об этой уникальной «монашеской республике», некоем сообществе святых и праведников, нерадивых монахов, паломников, рабочих, праздношатающихся верхоглядов и ищущих истину, добровольных нищих и даже воров и преступников, которое открывается с неожиданной стороны и оставляет по прочтении светлое чувство сопричастности древней и глубокой монашеской традиции.Наполненная любовью и тонким знанием быта святогорцев, книга будет интересна и воцерковленному читателю, и только начинающему интересоваться православием неофиту.

Станислав Леонидович Сенькин

Проза / Религия, религиозная литература / Проза прочее