Творения, том 4, книга 1

6. Велико дерзновение (апостолов); велика и неизреченна сила благодати, дарованной им свыше! Дерзновение этого блаженного (Петра) может служить очевиднейшим доказательством воскресения. В самом деле, какого еще большего можно требовать знамения, когда тот, кто прежде креста не мог перенести угрозы и от простой служанки, теперь так противостоит иудейскому народу, и один с таким дерзновением является пред такою толпою, столь беспорядочно мятущеюся, и говорит ей такие слова, которыми может еще более возбудить ее неистовство? Видишь, возлюбленный, как и теперь, оказывается то же, о чем я сказал вначале? Когда кто воспламенится любовью к Богу, то уже не хочет более смотреть на предметы, подлежащие зрению телесному, но, имея у себя другие очи, т.е. очи веры, постоянно устремляет ум свой к небесным предметам, их созерцает, и, ходя по земле, делает все так, как будто живет на небе, не встречая ни в чем человеческом препятствия к подвигам добродетели. Такой человек не смотрит уже ни на приятности жизни, ни на противные и тяжкие обстоятельства, но, проходя мимо всего этого, поспешает в свое отечество. Как бегущий с великим напряжением по чувственному поприщу не видит встречающихся, хотя бы они тысячу раз сталкивались с ним, но, устремив мысли свои к поприщу и быстро пробегая все, стремится к предположенной цели, так точно и старающийся идти поприщем добродетели и взойти от земли на небо оставляет все видимое внизу, все свое внимание обращает на поприще, и не останавливается, не удерживается ничем видимым, пока не достигнет самого верха (добродетели). Для человека с таким настроением ничего не значит и то, что кажется страшным в настоящей жизни: он не боится ни меча, ни пропасти, ни зубов зверей, ни пыток, ни рук палачей, ни другой какой-либо неприятности житейской; нет, пусть полежат пред ним горячие уголья, он пойдет по ним, как бы по лугу и саду; пусть угрожают ему другим каким-либо родом мучений, он не цепенеет при виде их и не уклоняется, потому что его душою овладело желание блага будущих, и он, как бы находясь вне тела, становится выше страданий и, будучи подкрепляем вышнею благодатью, даже и не чувствует телесных мучений.

Поэтому, прошу, чтобы нам быть в состоянии легко выносить труды добродетели, покажем великую любовь к Богу, и, к Нему устремив наши мысли, не будем никаким предметом настоящей жизни останавливаться на этом поприще, но, помышляя о непрерывном наслаждении будущими благами, станем благодушно переносить все скорби настоящей жизни. Пусть ни бесчестие не печалит нас, ни бедность не стесняет, ни болезнь телесная не ослабляет бодрости душевной, ни людское презрение и унижение не делает нас менее усердными к подвигам добродетели; но, все это стрясши с себя, как пыль, и, приняв бодрое и возвышенное настроение духа, будем таким образом во всем обнаруживать великое мужество и, как я вчера просил любовь вашу, постараемся примириться с врагами и все прочие страсти исторгнем из души нашей. Возмущает ли нас нечистая похоть - изгоним ее. Разжигает ли гневливость - утолим этот жар пением духовных наставлений, показывающих гибельность этой страсти. «Муж ярый», говорит Писание, «не благообразен» (Притч.11:25); и в другом месте: «Гневающийся на брата своего напрасно …, подлежит геенне огненной» (Мф.5:22). Возмущает ли нашу душу сребролюбие - постараемся бежать от этой губительной заразы, и исторгнем ее, как корень всех зол. Да и каждую из возмущающих нас страстей постараемся исправить, чтобы, воздерживаясь от злых и совершая добрые дела, могли мы в тот страшный день удостоиться человеколюбия Божия, благодатью и щедротами единородного Сына Его, с Которым Отцу со Святым Духом слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

БЕСЕДА 29. “Ной начал возделывать землю и насадил виноградник; и выпил он вина, и опьянел” (Быт. 9:20-21).