Творения, том 4, книга 1

6. Видишь, возлюбленный, в чем состоит истинный пост. Такой-то пост будем совершать, не полагая его, подобно многим, в том только, чтобы пробыть без пищи до вечера. Не это главное, но то, чтобы с воздержанием от брашен соединили беседы на книгу Бытия мы и воздержание от вредного (для души) и показали великое попечение о совершении духовных дел. Постящемуся надлежит быть спокойным, тихим, кротким, смиренным, презирающим славу настоящей жизни. Как презрел он душу свою, так должен презреть и суетную славу, и взирать только на Того, Кто испытует сердца и утробы, с великим усердием творить молитвы и исповедания пред Богом, и, сколько возможно, помогать себе милостынею. Эта, эта именно добродетель особенно может изгладить наши грехи и исхитить нас из геенского огня, если мы будем исполнять ее щедро, а не на показ людям. И что говорю: не на показ? Если рассудить хорошо, то нам надлежало бы творить милостыню уже потому одному, что она – прекрасное дело, и из сострадания к нашим братьям, а не ради обещанных Владыкою наград. Но так как мы не в состоянии мыслить возвышенно, то будем творить милостыню хотя из-за награды, отнюдь, впрочем, не ища славы от людей, чтобы нам, сверх растраты денег, не лишиться и награды. И это будем соблюдать не только относительно милостыни, но и во всяком духовном деле; ничего не станем делать из-за людской славы, потому что нет нам никакой пользы ни от поста, ни от молитвы, ни от милостыни, ни от других дел, если делаем это не ради Того Единаго, Который знает и тайное и скрытое во глубине души нашей. Если от Него ожидаешь, ты человек, воздаяния, то для чего ищешь похвалы от ближнего? И что говорю – похвалы? Часто он не (только не) хвалит, но еще порицает тебя. Многие так злонравны, что и добрые дела наши толкуют превратно. Итак, для чего, скажи мне, высоко ценишь превратный суд этих людей? От неусыпающего же того ока никакое действие наше не сокрыто; и помышляя об этом, мы должны устроять свою жизнь с такою тщательностью, как те, кому скоро предстоит дать отчета и в словах, и в делах, и в самых помышлениях своих. Итак, не станем пренебрегать своим спасением. Ничего нет равного добродетели, возлюбленный! Она и в будущем веке исхитит нас из геенны и откроет путь в царство небесное, и в настоящей жизни ставит выше всех, всуе и напрасно злоумышляющих на нас, делает сильнее не только людей, но и самих демонов и врага нашего спасения, то есть диавола. Итак, что может сравниться с нею, когда она исполнителей своих делает выше не только злокозненных людей, но и демонов? А добродетель состоит в том, чтобы презирать все людское, ежечасно помышлять о будущем, не прилепляться ни к чему настоящему, но знать, что все человеческое есть тень и сон, и даже ничтожнее этого. Добродетель состоит в том, чтобы по отношению к вещам этой жизни быть как бы мертвым, также и по отношению к вредному для спасения души быть бездейственным, как бы мертвым, но жить и действовать только для духовного, как и Павел сказал: «Уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал.2:20). Поэтому и мы, возлюбленные, станем делать все так, как прилично облекшимся во Христа, и не будем оскорблять Духа Святого. Когда возмутит нас страсть, или нечистая похоть, или гнев, или ярость, или зависть, тогда подумаем, кто живет в нас, и прогоним далеко всякий такой помысел. Устыдимся преизобильной той благодати, данной нам от Бога, и обуздаем все плотские страсти, чтобы, после надлежащих подвигов в краткой и скоротечной этой жизни, удостоиться нам великих венцов в тот грядущий день, страшный для грешников и вожделенный для облекшихся добродетелью, и получить неизреченные те блага, по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

БЕСЕДA 9

На следующее за словами: “Сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему”, и против тех, которые говорят: для чего созданы звери, и какая польза от создания их; также о том, что из этого особенно открывается честь, оказанная человеку, и неизреченное человеколюбие Божие.