Творения, том 5, книга 2

Вот признак благородной души, вот свойство любо-мудрого ума – при таких обстоятельствах, окружающих со всех сторон, не прибегать к человеческой помощи и не искать ее в смертных суждениях, но обращать взоры к небу, призывать вездесущего Бога и не предаваться унынию, смущению и беспокойству. Смотри, с каким достоинством он излагает речь свою. Не сказал: я хорошо исполнил то и то, справедливо поступил в том и в том, но что? "Ты – Бог", говорит, "мой", представляя важнейшее право на помощь в том, что он прибегает к своему Владыке, Творцу и Царю. "Услышь, Господи, голос моления моего. Господи, Господи, сила, спасающая меня". Говорит: "сила спасающая", выражая, что есть и сила мучения и наказания; мне, говорит, Ты подавал силу спасения; Ты можешь и карать и умерщвлять, – но всегда употреблял силу Свою к моему спасению. Посмотри на любовь говорящего: повторением слова: "Господи" и прибавлением слов: "спасающая меня" он выражает великую привязанность. "Ты осенил главу мою в день брани". Видишь ли благородную душу? Он припоминает и прежнее, как Бог доставил ему безопасность, – потому что таков смысл слова: "осенил". Посмотри, как он показывает и легкость этого дела для Бога. Не сказал просто: прежде; но в сам тот "день", когда угрожали бедствия, когда была борьба, когда я находился в крайней опасности, тогда Ты и поставил меня в безопасности. Не имеет нужды в приготовлении или в предуведомлении Бог, видящий все, и настоящее, и будущее, и прошедшее, могущий сделать все и всегда присущий с готовою помощью. Далее, желая выразить превосходство победы и безопасности, он не сказал: спас меня, но что? – "осенил главу мою", т.е. Ты не допустил мне потерпеть и малейшей скорби, даже такой, какая происходит от зноя, но поставил меня в такой безопасности и вместе с безопасностью доставил мне такое удовольствие и спокойствие, что я не чувствовал даже никакого неприятного жара, но наслаждался тенью, т.е. избавлением и свободою от бедствий. Вот почему он и прибавил: "осенил", показывая это самое, и вместе означая легкость помощи для Бога названием тени, как бы так выражаясь: Тебе достаточно только присутствовать, и все совершается. "Не предай меня,

Господи, грешнику (удалив) от желания моего: они замыслили против меня, не оставь меня, да не превознесутся" (ст. 9). Другой (Симмах и Феодотион): не дай, Господи, по желаниям беззаконного . Смысл слов его следующий: не дай по желанию против меня, т.е. чего желает он против меня, того не дай ему исполнить. Не сказал: чего желает, но: "от желания моего", выражая как бы следующее: не дай исполниться ни малейшей части того, чего он желает. Таковы люди нечестивые; они с великим старанием строят козни ближним, подобно диаволу, о котором говорится: ходит "как рыкающий лев, ища, кого поглотить" (1Петр.5:8). Так старательно он напал на Иова; так хотел низложить Петра, почему и сказал Господь: "се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу" (Лк.22:31). Видишь ли, какое имел он желание? Есть и люди, которые по зависти и ненависти соревнуют ему в злобе, радуясь бедствиям других. Таких людей Писание называет несчастными: увы, говорит оно, "которые радуются, делая зло, восхищаются злым развратом" (Притч.2:14); в весьма справедливо, потому что это – знак развращенной души. Если о погибающих должно скорбеть, сетовать и плакать, то какое прощение, какое оправдание могут иметь те, которые не только не сострадают, но еще радуются? Не видишь ли, как и Сам Христос, приступая к казни, плачет о погибели Иерусалима? Не видишь ли, как и Павел скорбит, сетует и плачет о погибели других? Но есть люди столь развратные, что чужие несчастья считают для себя утешением в своих бедствиях. "Они замыслили против меня, не оставь меня, да не превознесутся": это значит: . Другой (Симмах и неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): чтобы они никогда не возносились .

Вот знак нечестивой и развратной души, – когда прилагают старание, совещание и усилия к совершению зла. Для тебя недостаточно того, что случается нечаянно, недостаточно губить нас по неосторожности, но нужно еще совещание, время и раз-мышление для совершения зла.