Творения, том 8, книга 1. Толкование на Евангелие от Иоанна.

Какое однако любомудрие в этой жене! С какою кротостью она принимает обличение! Почему же ей и не принять, — скажешь ты? Но скажи мне: не часто ли и еще сильнее обличал Он и иудеев? Не одно ведь и тоже — открывать сокровенные мысли и обнаруживать тайные дела. Первое свойственно одному Богу: мыслей никто не знает кроме Того, кто их имеет; а дела бывают известны всем соучастникам в них. Но иудеи не переносили с кротостью обличений, а когда Христос сказал: «за что ищете убить Меня» (Ин. 7:19), — они не только не удивлялись подобно жене, но еще хулят Его и злословят; они имели доказательства и в других знамениях, а жена только это одно услышала; но они не только не дивились, а и поносили Его, говоря: «не бес ли в Тебе? кто ищет убить Тебя». Она же не только не укоряет Его, но удивляется, приходит в изумление и заключает, что Он пророк, хотя обличение жены было сильнее обличения их. Обличенный в ней грех был грех ее одной, а в них обличаемы были общие грехи; но мы не так терзаемся обличением грехов общих, как наших частных. Притом иудеи думали, что сделают великое дело, если убьют Христа; а дело жены все признавали худым. Не смотря на все это, она не досадует, а изумляется и удивляется. Точно также Христос сделал с Нафанаилом; не вдруг показал свое прозрение, не тотчас сказал: «когда ты был под смоковницею, Я видел тебя», но тогда уже, кода тот спросил: «почему Ты знаешь меня» (Ин. 1:48)? Христос желал, чтобы и проречения Его и чудеса получали свое начало от тех, которые приходят к Нему, и для того, чтобы таким образом более их сблизить с Собою, и для того, чтобы самому избежать подозрения в тщеславии. Так Он делает и здесь. Предупреждать жену обличением, что она не имеет мужа, — это могло показаться тягостным и неуместным; но сделать обличение, получив от ее самой к тому повод, это и весьма уместно было, и побуждало ее саму с большей кротостью выслушать обличение. Но какая, скажешь ты, последовательность в словах: «пойди, позови мужа твоего»? Речь была о даре благодати, превышающей человеческое естество, жена настоятельно желала получить этот дар; вот Он и говорит: «пойди, позови мужа твоего», как бы показывая этим, что и муж должен иметь участие в даре. Жена, спеша получить и скрывая постыдные свои дела, притом же думая, что беседует с простым человеком, говорит: «у меня нет мужа». Услышав это, Христос уже благовременно теперь вводит в Свою беседу обличение, с точностью высказывая то и другое: Он и всех прежних мужей перечисляет и обнаруживает того, которого она в то время скрывала. Что же жена? Не досадует, не бежит от Него, и не считает этого обстоятельства причиною к негодованию на Него, но еще более удивляется Ему, еще более оказывает твердости. «Вижу», говорит, «что Ты пророк». Заметь ее благоразумие. И после того она не тотчас покоряется Ему; но еще размышляет и удивляется. Слово ее — «вижу» значит: мне кажется, что Ты пророк. Но как только возымела о Нем такое понятие, уже ни о чем житейском не спрашивает Его: ни о телесном здравии, ни об имении или богатстве, но тотчас — о догматах. Что она говорит? «Отцы наши поклонялись на этой горе», разумея Авраама и его детей; здесь, как сказывают, он приносил в жертву сына своего; «а вы говорите, что место, где должно поклоняться, находится в Иерусалиме» (Ин. 4:20).