Творец счастья

– Что-то ты, какой-то тормознутый, «отец». На пять лет тормознутый. Тебя сын-то хоть раз в глаза видел?

– Тебе-то какое дело? – снова ухмыляется этот мудак. – А-а, понятно. Торкаешь ее. Хе-хе… Так мне не важно, мне ж не жить с ней надо, а только штамп в паспорте и запись ребенка на нужной страничке и все. Можем с тобой договориться.

Вроде как, он меня хотел успокоить. Млять! Да у меня уже все кипит внутри! Однако, мой нордический характер в таких ситуациях часто берет верх, и я спокойно спрашиваю:

– Зачем? В некоторые страны не пускают без штампа в паспорте?

– Именно, – довольно соглашается он. – Ты ж, как мужик, понимаешь – нахрена мне вешать камень на шею в виде Светки и ее ублюдка. А ты можешь ее торкать, я ж не против. Ну что, договорились?

Ага, договорились, ща! Слово «ублюдок» было последней каплей в моей чаше нордического терпения. Я в одно мгновение хватаю этого засранца за шею и припечатываю к стене. Он не успевает среагировать и уйти в оборону, или отбить мою руку, поэтому повисает, распластанный о стену.

– А теперь слушай сюда, удод! – не сдерживая злости, рычу я. – Больше никогда ты не подойдешь к Свете ближе, чем на сто метров! Ключевое слово – «никогда». Увижу, что приблизился – конечности переломаю так, что в инвалидном кресле будешь доживать свою мерзкую никчемную жизнь. Ты меня понял?

Он что-то хрипит в ответ, а я пытаюсь сдержать порыв врезать ему со всей дури прямо в нос. Уже руку занес для удара, когда отчетливо слышу шум хлопнувшей двери где-то в коридоре.

– Вот так мы с тобой договоримся, – четко выговариваю, ослабив хватку, и отступаю на шаг назад.

Здравый смысл берет верх и я сдерживаюсь от удара – мне ни к лицу разбивать носы посетителям в моем положении гостеприимного хозяина.

Мужик хрипит, хватается за горло и смотрит на меня бешеными глазами.

Больше мне с ним разговаривать не о чем. Разворачиваюсь и ухожу к противоположной лестнице. В ответвлении коридора краем глаза замечаю фигуру Александра, который делает мне понимающий кивок и направляется к чудом мной не убитому удоду.

Спускаюсь на первый этаж и выхожу к трибунам. Здесь шумно, зрители весьма громко «болеют» за спортсменов, которые показывают свое мастерство на татами. Но мне сейчас не до спортивных зрелищ. Ищу глазами Свету. Она стоит в проходе у соседнего сектора и перебирает листочки в своей рабочей папке. Поднимает глаза на меня, когда подхожу к ней вплотную.

– Пойдем, поговорим, – киваю ей в направлении входа в недра арены.

Там, в полутемном коридоре, торможу и хватаю ее в охапку. Она не сопротивляется. А я стою, прижимаю ее к себе и трусь о ее щеку своей щетиной.

– Надеюсь, ты не убил его? А то обидно будет получить срок за такого засранца… – тихо шепчет она, обнимая меня.

– Нет, он еще жив. Но подойдет к тебе еще раз – и он точно труп! Не бойся его. Ничего не бойся – я с тобой, – хрипло шепчу я, а потом отстраняюсь и заглядываю в ее глаза. – Подожду тебя. Когда закончишь тут, поднимайся ко мне в кабинет.

Она кивает, мол «хорошо», и я размыкаю объятия, потому что где-то рядом уже слышны чьи-то шаги, а нам не стОит рисоваться перед персоналом своими обнимашками, мы ведь на работе.

***

Сговор

Вечерний город переливается разноцветными красками сияющих витрин, дорожных фонарей, габаритных огней машин, и все это великолепие отражается и дрожит в лужах на мокром асфальте. Моросит осенний, совсем не теплый дождик, и редкие прохожие, боясь озябнуть, торопятся укрыться от него в многочисленных кафе и магазинах.

Двое за столиком в дорогом ресторане иногда бросают взгляды в окно, но их сосредоточенно-деловой разговор далек от обсуждения романтического вида ночного города.

Темноволосая стройная ухоженная женщина не спеша подносит чашку к пухлым губам и задумчиво смотрит на собеседника.

– Когда я получу то, что мне нужно, – сообщает чуть обрюзгший мужчина напротив, – вы сможете сделать с ними все, что захотите.

Он самодовольно поглаживает свое пивное брюшко и внимательно наблюдает за реакцией дамы. Видит, как глаза той яростно блеснули. Попалась на удочку, теперь только «додавить» осталось. Жажда мести – вот одна из главных мотиваций таких, как она. Она никогда не простит унижения и позора. Поэтому, мужчина знает: она согласится. Поторгуется, конечно, но согласится.

– Я хочу процент от прибыли, – твердо заявляет женщина.

А вот и торг начался.

– Одноразовая выплата 20 %, и только после того, как получу прибыль я, – мужчина явно был готов к такому и ответил сразу.

– Сорок или мы прощаемся немедленно.

Мужчина щурится в усмешке и укоризненно качает головой.

– Маргарита Владимировна, не надо быть такой жадной. 20 % – хорошая сумма, к тому же вы получите моральную э-э-м-м… сатисфакцию. Всю операцию и риски я беру на себя. Вас же прошу только немного э-э-м-м… посодействовать. Жаль будет, если мы с вами не договоримся. Но найти себе другого партнера для меня не составит труда. А вы – лицо все же напрямую заинтересованное. Поэтому, в первую очередь, я обратился именно к вам.