Творящие любовь

Деньги — или, скорее, их отсутствие — вот тот призрак, что постоянно пугал семью. Как часто Анна предавалась мечтам: если бы вместо каждого таракана, крысы или мыши, попадавшихся ей на глаза, у нее было по одной лире, насколько бы богатой она стала? Но это были пустые мечты, разбивавшиеся о гнев и бессилие, чувства, рожденные постоянной несправедливостью, среди которой она росла. Арендная плата за квартиру всегда повышалась без предупреждения. Ни слова не говоря матери, Анна и Дарио частенько ходили к кузену Фабио, но никакие мольбы не приносили пользы. Он отправлял их к своему управляющему, а тот настаивал на том, что никакие льготы им — очень дальним родственникам синьора Пегроне — не положены.

И все-таки чудом, но они выжили. Когда Дарио вырос, он отправился в семинарию, чтобы стать священником. Его мать так мечтала об этом, что отказывалась даже думать о том, чтобы отправить его работать и поддерживать семью. В конце концов, без него им стало полегче, все-таки одним ртом меньше. Но здоровье подвело Адриану, ей становилось все тяжелее и тяжелее работать прачкой. Место, полученное Анной в «Хейл Рома», буквально спасло их. Платили там, конечно, не шикарно, но все-таки на жизнь хватало. Девушка продолжала жить дома, чтобы увеличить доход семьи. Каждую неделю она отдавала чек матери. По ее мнению, она должна была оказывать матери материальную поддержку, которой так давно не хватало в доме.

И это только подстегивало ее амбиции. Она страдала не от жадности, а от отсутствия жизненно необходимых вещей.

«Если меня выберут для поездки в Нью-Йорк в школу менеджеров и я получу место помощника управляющего с его королевской зарплатой, мы сможем наконец сбросить с себя власть кузена Фабио раз и навсегда. Тогда я в конце концов смогу прогнать призраки голода и отчаяния. Но все зависит от многих «если». А денег все время не хватает, чтобы жить нормально», — подумала она с грустью.

Иногда Анне казалось, что, как бы тяжело она ни работала, все уходило в никуда, словно в доме существовала бездонная дыра, всасывающая в себя последнюю драгоценную лиру. И нельзя сказать, чтобы ее мать не была бережливой. Куда там. Адриана Вигано берегла каждую лиру до тех пор, пока с ней не приходилось расстаться под давлением обстоятельств. Она чинила старую одежду до тех пор, пока та не разваливалась на части, но и после этого на что-то пыталась ее использовать. Женщина торговалась с бакалейщиком и покупала вчерашний хлеб. Но годы нищеты сделали свое дело, и сейчас Адриана болела. Докторам приходилось дорого платить. И к тому же прямо перед тем, как начать работать в гостинице, Анна и сама попала в больницу. И все из-за Амедео Баттистелло.

И из-за того, что она увлеклась им.

2

Амедео.

Анна встретила его почти два года тому назад. Господи, как же она его теперь ненавидела! Но сначала о ненависти не было и речи. Амедео ослепил ее, и Анна с головой кинулась в омут любви.

Тогда ей только исполнилось семнадцать, она заканчивала школу. Их встреча оказалась одной из тех, что дарит сама судьба. Специально такого не подстроишь. Каждый день, после занятий в школе, Анна садилась в автобус и отправлялась в район Париоли, чтобы забрать у Пегроне вещи для стирки. Каждое утро, по дороге в школу, она отвозила белье назад — выстиранное, высушенное и выглаженное, упакованное в коричневую хрустящую бумагу и перевязанное белой веревочкой. «Выглядит так же, как в самой дорогой прачечной», — с гордостью говорила Адриана.

Анне приходилось вставать очень рано, чтобы вовремя привезти заказ, потому что доходные дома находились довольно далеко от богатого района, облюбованного промышленниками, звездами кино, дипломатами и такими, как кузен Фабио. Однажды утром, отдав выстиранное белье, она буквально вылетела из дома родственника, боясь опоздать, и столкнулась с высоким красивым незнакомцем.

— Вы так спешите, — проговорил он, подхватывая ее под руку, чтобы она не упала.

— Простите меня, синьор, — поспешно пробормотала Анна, опуская глаза.

— Это мне следовало бы извиниться, — улыбнулся незнакомец. — Или, пожалуй, не стоит. Не каждый день мужчина встречает такую красивую девушку.

Анна, не мигая, смотрела на него секунду-другую, завороженная сиянием его глаз и теплом руки. Молодой, высокий, широкоплечий, в отлично сшитом темном костюме и белой рубашке. Одежда явно от портного. Галстук в черную и коричневато-желтую полоску отлично гармонирует с темными волосами и глазами дикой кошки. Крупный нос, мягкие, чувственные губы. От его взгляда и прикосновения в голове Анны прозвенел колокольчик тревоги, и она быстро отстранилась и торопливо пошла по тротуару. Девушка услышала быстрые шаги за спиной. Поравнявшись с ней и легко приноровившись к ее размашистой походке, мужчина улыбнулся:

— У меня есть машина. Могу я вас подвезти?

Анна отрицательно покачала головой, упорно глядя себе под ноги.

— Нам следует подружиться, — раздался спокойный голос. — То есть я хочу сказать, что мы почти знакомы, разве не так? После того, как налетели друг на друга?