Творцы

После упоминания Лабиринта Мигель вздрогнул и едва не отпустил руну, за что получил от Виктора воспитательную оплеуху. Впрочем, когда Денис придет в себя, вот кому бы следовало уши открутить. А потом Вик узнает, кто надоумил мальчишку сунуться в Лабиринт Смерти, и убьет эту тварь. Конечно, опасным для взрослого творца Лабиринт становится только с третьего уровня. Первые два используются для получения рангов, чтобы знать, на какую должность может претендовать творец, и есть ли вообще смысл держать его в Башне и тем более — в Шамбале. Но это же, черт возьми, ребенок! Прошедший оба уровня ребенок…

Когда с руками было покончено, Виктор достал все из того же шкафчика черную простынь, в которую они с Мигелем завернули Дениса. Последнего Вик перекинул через плечо, затем левой рукой схватил Мигеля за шиворот, а правой начертил в воздухе руну телепортации.

Через секунду они втроём очутились в приемной Лин Вея, сорвав тому переговоры с лидером Конклава Огня. Густаф Маркони первым отреагировал на их появление.

— А без вмешательства Верховного творца с детской ссорой не разобраться?

— Боюсь, что нет, — сухо ответил Виктор и, пройдя через весь зал, уложил Дениса перед Лин Веем. — И потом, всех прошедших второй уровень Лабиринта принято представлять Верховному Творцу.

Густаф открыл рот, чтобы сказать очередную колкость, но Лин Вей его опередил.

— Я вас не задерживаю, Густаф. И отказываю в вашей просьбе. Попробуете пойти в обход, готовьтесь к последствиям вплоть до скармливания тени.

— Это мы еще!..

— Уходи!

Лин Вей редко повышал голос, и теперь Виктор понял почему — в его крике слышался треск Изначального пламени. Как только эхо, вызванное криком, смолкло, щелкнула руна телепортации. Вик обернулся, чтобы убедиться, что Густаф не забрал с собой Мигеля. Но Мигель сидел на полу, обхватив голову руками, и мелко дрожал. Кажется, у парня выдался слишком насыщенный день.

— Он тебе нужен? — проследив за его взглядом, спросил Лин Вей.

— Не мне, — Виктор покачал головой. — Ему, — и указал на Дениса.

Тот уже выглядел гораздо лучше: цвет лица выровнялся, лихорадка прекратилась, и только руны, полученные в Лабиринте, продолжали время от времени вспыхивать. Лин Вей погладил ученика по влажным от пота волосам и вздохнул:

— Бедный мальчик, все пытается сбежать, даже не подозревая, что придет умолять, дабы вернуться… Бедный, бедный мальчик…

Выздоровление Дениса протекало медленно. Физически он уже был в норме, а вот морально все ещё разбит. Он почти не реагировал на внешние раздражители, потому Лин Вей решил оставить его под присмотром целителей в местной больнице. Вот и сегодня мальчишка сидел на кровати и бездумно пялился в стену напротив. Виктор подошёл к нему и потрепал по плечу, привлекая внимание. Денис не отреагировал.

— Да ладно. Второй уровень ещё не Лабиринт Смерти, — усмехнулся Вик.

Снова мимо. Да и вряд ли дело было в Лабиринте — скорее, в причине, по которой мальчишка туда пошел. Должно быть, Лабиринт показал ему бессмысленность задуманного. Виктору в свое время тоже показывал, жаль, он не понял и ломанулся со всей прытью в сторону расставленных ловушек…

— Да говорю же, что сюда нельзя! — голос Мигеля из открытой в коридор двери отвлёк от не самых приятных воспоминаний.

— А я говорю, у меня здесь практика! — возразила ему высокая темноволосая девочка с восточным разрезом глаз. — И я вылечу этого вашего симулянта! Не будь я Ольга Романова!

— Мистер Нилан! Ну хоть вы ей скажите, что Денис не симулянт!

Виктор вздохнул — лезть в детские разборки ему не хотелось. На его счастье в кармане брюк зажужжал мобильник. Звонила Александра, две недели как игнорирующая все его сообщения.

— Оставляю Дениса на вас, — пробормотал он и, не слушая их возражений, вышел в коридор. — Что случилось? — спросил уже в трубку.

— Ян сбежал из дома…

Вик сам не понял, как начертил руну телепортации и последние слова Саши слушал уже стоя у нее за спиной.

— Мы поругались. Я… Я его ударила.

Он нажал на сброс вызова и сунул мобильник обратно в карман, намеренно растягивая время, чтобы не дать себе подойти к ней и как следует не встряхнуть за плечи. Нельзя, это же Саша. Для нее влепить сыну заслуженную пощечину уже значит ударить. К тому же она и без того напугана.

— Как давно он ушел?

Она вздрогнула и обернулась. По ее красным глазам и без слов было понятно, что Ян сбежал очень давно. Виктор оказался последним, к кому она обратилась.

— В десять утра. Схватил куртку и выбежал, хлопнув дверью. Я бросилась за ним. Сразу же! Но так и не смогла догнать, а потом… Потом…

— У него были деньги?

Саша задумалась, затем кивнула.

— Я дала ему тысячу незадолго до ссоры. У кого-то из его друзей скоро день рождения, он хотел купить подарок.

Ага, значит, она разрешила Яну видеться со старыми друзьями. Хорошо хоть Виктор настоял, чтобы она отобрала у детей ключи от старой квартиры.

— Ты же забрала у них ключи? — уточнил он, пытаясь придумать, куда бы пошел, если б был подростком с тысячей в кармане.

Саша вздрогнула, поспешно вытянула перед собой руку, будто заранее хотела защититься, и сказала: